Кит Ломер: Отступление не прекупается

— А вес мой ты сумеешь выдержать?

— Наверняка; в тошлом пруду на гарнире я выдержал дольше полубонны на твакратный дюйм.

— Ты можешь точно сказать, где они изловили другой твой конец?

Чонки сказал. В тот миг, когда Ретиф перебросил ногу через подоконник, внизу вспыхнули факелы. Во двор вышел Гроачианский Посол во всей его церемониальной красе, образуемой рубчатой мантией в зеленых и розовых ромбах, треуголкой и усеянными самоцветами глазными фильтрами, искрившимися на каждом из пяти его глазных стебельков. Почетная охрана из четырех гроачей проводила его через ворота и погрузила в официальный лимузин, который, взревев неухоженным гироскопом, отчалил от тротуара.

— Чен балкон, — сказал Чонки сдавленным голосом, исходящим из небольшого утолщения, в котором помещались все его внутренние органы. — На перемонию цокатил, еще кинут сомок и всему ронец.

— Конец-то конец, — согласился Ретиф. — Но нам же с тобой охота посмотреть, как там все будет, а, Чонки?

— Зачем? Чего я тем петь не рогу, так это тех, кто строит безработную зину, когда подмуется.

— Не думаю, что тебе угрожает опасность повстречаться сегодня ночью с кем-либо из них, — сказал Ретиф.

Он обхватил теплый кожистый трос, образованный живой плотью, и стал спускаться.

Трос кончился в пятнадцати футах над брусчатым двором. Ретиф, прикидывая высоту, глянул вниз. В этот миг прямо под ним растворилась дверь, и из нее рысцой, на ходу прилаживая амуницию, выбежали два припозднившихся стража. Один из них машинально задрал глаз, узрел Ретифа и заскользил, тормозя и клацая по брусчатке церемониальной пикой. Второй зашипел и описал пикой дугу, целя острым наконечником вверх.

Ретиф рухнул на них, и гроачи кубарем полетели в разные стороны, а он, перекатившись, вскочил на ноги и что было мочи понесся в тот угол двора, где помещался водосток. Грустный голубой глаз Чонки с тревогой уставился на него с верхушки хвостика, торчавшего над большим узлом, которым была завязана растянувшаяся оченожка. Торопливо, но осторожно Ретиф принялся развязывать узел. За спиной его послышались слабые крики гроачей. Новые вооруженные враги высыпали во двор, новые огни замерцали — тусклые, желтоватые, не перенапрягающие чувствительных глаз гроачей, но вполне достаточные, чтобы обнаружить землянина, сидящего на корточках в дальнем углу двора. Ретиф оглянулся и увидел, что Капитан Злиф несется к нему во главе построенных клином копейщиков. Ретиф в последний раз потянул, узел разошелся, и глаз Чонки исчез в канализации. Землянин пригнулся, пропуская над головой пущенную в него пику, и в тот же миг Злиф испустил начальственный шип. Гроачианская стража взяла Ретифа в кольцо, мерцающие наконечники пик щетиной встопырились в дюйме от его груди. Капитан протолкался вперед и, приняв надменную позу, застыл перед пленником.

— Ну что, подлый вредитель и гнусный гонитель миролюбивых членистоногих, наконец-то ты нам попался, не так ли? — прошептал он, делая знак малорослому гроачу в штатском, сгибающемуся под тяжестью черного ящика, из которого торчали какие-то линзы. — Сделать несколько снимков меня, потрясающего перстом перед хоботом его, — приказал он фотографу. — Запечатлеть этот миг для потомства, прежде чем мы пронзим его копьями.

— Немного вправо, Ваше Капитанство, — попросил штатский.

— И сказать мякотнику, чтобы присел, а то он в рамку не влезает.

— А еще того лучше, приказать ему, пущай ляжет на спину, чтобы Капитан могли утвердить ихнюю ножку у него на груди, — предложил капрал.

— Подать мне пику и очистить сцену от рядовых, — приказал Злиф. — Не замутнять чистый образ моего торжества ненужными элементами.

Стража послушно отступила на несколько шагов, и Злиф уткнул поданную ему пику в грудь Ретифа.

— Принять смиренную позу, — распорядился он, легонько пырнув пленника в грудь.

Внезапно и резко выражение начальственной физиономии переменилось, ибо из темноты, извиваясь, вылетела и захлестнулась вокруг его тонкой шеи крепкая веревочная петля. Все пятеро глаз Злифа выпучились, отчего с двух, тонко звякнув, слетели цирконовые фильтры, полагающиеся по штату полупочтенным персонам. Ретиф вырвал пику из лапы очумелого офицера и развернул ее от себя острием. Стражники, еще сохранившие строй, наставив копья, рванулись к Ретифу, Злиф же, казалось, прыгнул спиной вперед, пронесся сквозь их ряды и, волоча по земле ноги, куда-то повалил по двору. Половина копейщиков, разинув рты, пялилась вслед своему Капитану, другая с воздетым оружием подступала к Ретифу.