Дмитрий Кружевский - Реконструктор

«Видимо, что-то изменилось в столице за последнее время», – подумал Майсер, а вслух продолжил свои объяснения по новой машине:

– Оболочка такая же, как у экспериментальных образцов, и выполнена из ткани с напылением байтра. А вот размещение двигателей, как вы можете заметить, не совсем стандартное, из-за чего пришлось укрепить внутренний каркас крыльев, но это нам дало неплохую прибавку в подъемной силе. Кроме того, я применил двухкильевую схему хвостового стабилизатора, что улучшает обзор задней полусферы и позволяет стрелкам лучше выполнять свою работу. Основное вооружение – четыре десятимиллиметровых пулемета в двух поворотных башнях – сверху и снизу, а также сорокасемимиллиметровое орудие, установленное в носовой части. К тому же установка новых двигателей внутреннего сгорания значительно снизила массу аэростата и позволила увеличить скорость.

– И какая она сейчас? – поинтересовался принц.

– Почти сто пятьдесят терров в час, ваше высочество.

– Это много, полковник? – Адлоф обернулся к стоявшему рядом с Таусом низкорослому плотному офицеру в форме аэрфлота.

– Наши быстрейшие машины развивают сто десять, ваше величество, – щелкнул каблуками тот.

– Вот как! – Принц с оценивающим прищуром посмотрел на застывший дирижабль, вокруг которого продолжала суетиться обслуга, готовя его к новому полету, затем повернулся к Отто: – Что ж, это прекрасно, господин Майсер. Полагаю, наши аэронавты по достоинству оценят эти машины.

– Хочу заметить, ваше высочество, – вмешался в разговор генерал Таус, – что министерство уже решило запустить в производство аэростаты господина Ханкаля.

– Генерал, – глаза принца гневно блеснули, – вы забыли, что это было решение министерства, а мое решение – запустить в серию машины господина Майсера. Хотите его оспорить?

– Что вы, ваше высочество! – Генерал поклонился, быстро отворачиваясь, однако Отто успел заметить на его лице выражение плохо скрываемого недовольства.

– Значит, на том и порешим, – Адлоф улыбнулся и, подойдя к инженеру, взял его за рукав, отводя в сторону: – Господин Майсер, император просил передать, что ценит ваш вклад в развитие геранского аэростроения и просит не обижаться на произошедшие в последнее время недоразумения.

– Его величество поправился?

– К сожалению, нет, – принц покачал головой, сразу же как-то сникнув и помрачнев. – Хуже ему не становится, но и улучшения нет. Доктора делают все, что могут. Нам же надо надеяться на лучшее.

– Крепитесь, ваше высочество, вы нужны своей стране.

– Знаю, – кивнул тот. – Отец то же самое говорит. К тому же кругом нас одни враги, ослабнем – вмиг сожрут, – в голосе юноши послышались фанатичные нотки, так знакомые Майсеру по встречам с императором. – Поэтому нам нужно становиться сильнее и по возможности наносить упреждающий удар, дабы не дать противнику ни малейшего шанса. Нам нужна сила, сила и мощь, – он вскинул вверх крепко сжатый кулак. – Мы должны загнать всех в угол и держать их там, ибо только так можем обеспечить мир и процветание нашей стране. Надеюсь, вы меня понимаете, господин инженер?

– Да, ваше высочество, – кивнул Отто, мысленно усмехаясь и думая, что сын пошел в отца, а возможно, даже более его увлекся идеями о доминировании Герании над остальными странами. – Я вас прекрасно понимаю.

Канцлер Карнот аккуратно сложил просматриваемые бумаги в небольшую стопочку и с задумчивым видом посмотрел на замершего напротив его стола молодого человека, в который раз мысленно поразившись его стойкости. Почти час простоять по стойке «смирно», преданно пожирая взглядом своего начальника… оставалось только гадать, что в этом больше: преданности, дурости или банального лизоблюдства. Он тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, несколько минут отрешенно бродил взглядом по небогатому интерьеру своего кабинета.

– Это все, что удалось найти? – наконец спросил он, переплетая пальцы рук и вопросительно глядя на своего секретаря.

– Да, господин канцлер, – кивнул тот. – К сожалению, архив второй аэрогруппы был поврежден во время бомбардировки, мало что уцелело. В основном все, что удалось найти, это документы времен обучения Эйтана в академии.

– Ясно. – Карнот извлек из стопки небольшую фотографию и, задумчиво посмотрев на нее, повернул лицевой стороной к секретарю. – Как считаешь, похож?

– Ну, сходство есть, – кивнул тот. – Однако я не могу с точностью утверждать, что господин Эйтан и юноша на фотографии – один и тот же человек.