Алексей Фомичев - Побочный эффект

Артем только руками развел. Агентура, информаторы, шпионская сеть – это, скорее, дело оперативного отдела. Но он в полном составе пасет ковбоев в Европе. А поисковики лишь ознакомлены с основами оперативной работы. Но тут делать нечего, придется все делать самим.

– И вообще, вы у нас единственные глаза и уши на юге. В смысле на полуночи, – поправился Василий. – Так что смотрите… и слушайте в оба.

С тем группа Орешкина и отправилась. С помощью «станка» ее перебросили к границам племени Ломенгарс и Дикой Степи – довольно большого куска территории, толком не принадлежащей никому. За этой Дикой Степью и лежали полуденные королевства.

Сразу встал вопрос о подготовке армии. Состав, структура, вооружение, стратегия будущей войны. Все это требовало скорейшего решения, но начинать создание армии, не имея данных о вероятном противнике, глупо. Что империя сильна, и так ясно. Но насколько? Количество легионов или полков не показатель. А вот их расположение, степень готовности, подвижность, обеспеченность продовольствием и фуражом – это важно. Вон так называемая Римская империя куда как велика была и сильна! Но ее легионы не стояли единым лагерем, а были разбросаны по всей территории. И чего стоило перебросить хотя бы один через всю империю?!

И полуденные королевства. Что там, сколько их там. Какие они? Бердин поручил вождям собрать все имеющиеся данные о королевствах, вплоть до слухов и небылиц. А также попробовать наладить контакт с ближайшими соседями – окоротами, микариданами, стоводами. Они частенько тревожат полуночные границы, могут рассказать много интересного.

– По поводу королевств, – завел как-то разговор Якушев. – Почему они полуденные? Ведь они дальше хордингов, значит полуночные!

– Так их называют в империи, – ответил Аллера. – Мы же их зовем домининги.

– Это что значит?

– Хорошее место. Королевства, что находятся в хорошем месте. Там вправду очень удобные края. И зерно родится сильным, и лесного зверя много, и зима не такая студеная. А в глубоких пещерах добывают камень герруда. Он дает силу и здоровье и дорого стоит. Камешек размером с полмизинца стоит как стадо дойных коров в десять голов.

– Везде хорошо, где нас нет, – вздохнул Андрей. – Домининги так домининги. Ясно.

Помимо этой информации ничего толкового о доминингах-королевствах Аллера сказать не мог. И практически вся работа группы Бердина застыла до приезда торговцев и получения информации от соседей.

Пока длилась эта пауза, инструкторы спешно решали другие вопросы.

Как же они все-таки похожи, эти «купи-продай» разных эпох, миров и народов! Словно природа штамповала их под копирку, раз и навсегда определив единый тип «хомо спекулянтиса» во всех веках и пространствах!

Разные рост, сложение, цвет волос и глаз, разные одежды и обувь. Но плутовато-пронзительный взгляд, приклеенная полуулыбка и выражение смотрящей на колбасу голодной дворняги – это едино! Влито, вбито, словно под копирку. И никаких дополнительных пояснений не надо, достаточно взглянуть на выражение лиц, поджатые губы, слащавые улыбки, послушать умасленные славословием речи.

Не все вызывают отвращение, но на всех одинаково неохота смотреть, а тем более говорить с ними.

Говорить, однако, надо, и говорить много. По возможности, вытащить из них все, что нужно, узнать мельчайшие подробности, потому что эти самые детали сейчас ценнее и золота, и острой стали. Они могут стать определяющими в будущем, которое мы здесь ваяем на живую нитку.

По-разному их называют здесь. Передвижники, караванщики, сундукари. Суть одна – они торговцы. Вспоминать о роли, которую сыграли эти энтузиасты торговли и служители золота в мировой истории неохота. Хотя надо признать: они немало сделали для развития отношений между племенами, странами, народами. А помимо основного занятия, торговцы с переменным успехом занимались и побочным делом – шпионили в интересах гильдий, церкви, властителей. Да и сейчас многие торговые компании связаны со спецслужбами своих стран. Старинная традиция, овеянная веками и эпохами.

Ну, можно еще вспомнить, что хозяев торговцы меняли не реже, чем наряды. Работали за страх, звонкую монету, поблажки. И уж совсем редко – за совесть. Но это товар такой редкий, что мало кто из торговой братии имеет его нетронутым. Он как девственность – теряется один раз и навсегда.

Все это я помнил и учитывал перед встречей с торговцами и на особую откровенность не рассчитывал. Хотя Аллера меня заверил, что они скажут все, что знают, что слышали, о чем догадываются.