Карен Трэвисс - Ужас глубин

Черт, как он ненавидел вымученную жизнерадостность, эти суровые, целеустремленные лица. Болезнь оптимизма распространялась по лагерю как дизентерия. Чем быстрее люди поймут, что они в еще более глубокой заднице, чем были месяц назад, тем скорее они смогут начать искать выход из положения. Он не был пессимистом. Он был реалистом. Впрочем, оглядев членов своего отряда, сидевших в вертолете, он понял, что не одинок.

— Берни, не хочешь глянуть на северный сектор? — предложил Барбер. — Пока есть такая возможность. Может, собака убежала в лес?

— Проще искать пешком. — У Берни был такой голос, как будто добрые советы, сыпавшиеся на нее последние несколько дней, изрядно утомили ее. — Но спасибо за предложение, Нат.

Мак пропал в ту ночь, когда полипы в первый раз напали на Пелруан. Бэрд был уверен, что взрыв одного из полипов превратил собаку в котлету, но не собирался делиться своими соображениями с Берни. Она любила эту блохастую тварь.

— Если там внизу Имульсия, здесь уже давно бурили бы вовсю, — заметил Маркус. Видимо, собака его мало интересовала.

Дом молчал. Даже Коул сегодня явно притих.

— Ну и что нам теперь делать? — заговорила Геттнер. — Шарль говорит, что настал момент, когда флот не должен выходить в море, иначе в экстренной ситуации мы не сможем добраться до материка.

Геттнер всегда слушала разговоры пассажиров, да и трудно было не слушать, когда все вынуждены включать рации, чтобы слышать и переговариваться в таком шуме. Но она редко вступала в разговор. Бэрду сложно было представить ее напуганной или нуждающейся в дружеской поддержке. Это несколько выбило его из колеи.

— Мы еще не скоро туда вернемся, — возразил Дом.

— Допустим, но кто-то же должен принять решение сейчас. Мы сжигаем горючее, как будто оно из крана течет.

— У нас недостаточно информации, чтобы принимать решение.

— Информации всегда недостаточно, но это еще ни разу не останавливало нас от весьма решительных поступков. Неужели у Прескотта духу не хватает?

— Хватало духу в последние пятнадцать лет, — негромко произнес Барбер. — По сравнению с тем, через что мы прошли, здесь просто рай земной.

— Похоже, на один голос он уже может рассчитывать, — буркнул Коул.

Солдаты постоянно брюзжали. Это было искусство, часть армейской культуры, вроде непристойных песен и черного юмора. Бэрд чувствовал, что мог бы написать книгу о ворчании, — причин у него было хоть отбавляй. Однако никогда прежде ему не приходилось слышать критики в адрес правительства. Это была запретная территория. Люди понимали: правительство делает все, что может. Прескотта, конечно, недолюбливали, но и не требовали божественного могущества. Он сидел в таком же дерьме, как и остальные.

На самом деле правительство состояло из одного только Прескотта, если не считать городского совета Пелруана, который по-прежнему избирали как в старые добрые времена, до «Молота», но в Нью-Хасинто речь не шла ни о каких выборах. Некогда было думать о такой ерунде, когда каждый день опасности подвергались жизни людей.

— Ну, вот кто-то говорил, что скучает по червям, — заметил Бэрд. — Наше желание исполнилось.

Дом пошевелился:

— Нет, это ты сказал, что после того, как закончатся черви, люди начнут убивать друг друга, так что нужно найти нового врага. И мы его нашли.

— Давайте-ка займемся работой. — Маркус поднялся и ухватился за поручень. Если назревала ссора, он всегда старался пресечь ее на корню. Бэрд понял намек и почувствовал, что его отругали как глупого мальчишку. — Впереди еще целый остров.

«Ворон» сделал вираж и направился на северо-запад; они летели низко над покрытыми лесом склонами, которые переходили в холмы и сменялись равнинами — царством фермеров. Внизу виднелись остатки границ между заброшенными полями — признаки того, что Вектес когда-то был более густонаселенным островом. Бэрд какое-то время подслушивал переговоры моряков с подлодок. Пейзаж наводил на него смертную скуку; подобное зрелище могло заинтересовать только людей, всю жизнь копавшихся в навозе. Моряки проверяли поврежденные системы «Милосердного»; частоты были перегружены, команда «Зефира» волновалась за ремонт другой подлодки и пыталась как-то помочь. «Милосердный» как следует тряхнуло, когда он подорвал первого левиафана. «Дальелл» едва держался на воде, «Фенмонт» выбыл из игры, и численность флота быстро уменьшалась.

А именно флот им понадобится, если они в один прекрасный день соберутся на материк: много кораблей и много горючего для этих кораблей.