Сергей Калашников - Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты

Опять же из кроманьонских времён архивные данные дошли скудные, не попадалось ему ничего в сетке. А может потому, что интересовался не этим?

Уход рода Голохвостых он не пропустил. С дерева смотрел, чтобы глаза не мозолить и под ногами не путаться. Дежурный, коротавший ночь у костра, разбудил лагерь, едва забрезжили рассветные сумерки. Народ стремительно смотался в кустики, поплескал себе на лица из реки, что-то поели неспешно, но деловито. Покрытия шатров буквально схлопнулись. Люди, как муравьи облепили тюки и корзины, перенесли их в лодки, сели и отчалили. Голоса их звучали ясно, но гомона не было. Заплакал ребенок, кто-то получил затрещину.

А лодки компактной кучей ушли влево вдаль, пересекая реку по диагонали. Вообще-то это плёс — расширение русла, поэтому течение в этом месте заметить непросто. Вот и принял он водный простор за озеро. Хотя, это как считать. Река в акваторию втекает, река вытекает. Если они одинаково называются — значит плёс. А если по-разному — озеро. Надо будет про названия спросить у Айн.

Одно дело посмотреть на гибкую фигурку юной девушки. Совсем другое — заняться с ней этим самым. Мишка — вовсе не педофил. Но как тяжело объяснить это местным дикарям! Вернее — дикаркам. У них по этому поводу имеется твердое мнение, основанное на опыте десятков поколений предков. Если существо женского пола способно иметь детей — должно постараться их заиметь. И мужчина не вправе ей в этом отказывать.

В общем Айн ему это объяснила доходчиво. Так громко, что Мишка не сразу вспомнил о праве мужчины «не брать». Был в их жизни эпизод на эту тему. Ох уж эти кроманьонские обычаи. Чтобы в них разобраться, надо вырасти в этом мире, а не попадать туда во цвете лет.

Однако не брать тоже нехорошо. Сайке обидно. Другие мужчины её не брали, теперь этот не берёт. Что теперь, топиться? Или так и жить невостребованной в свои, ужасное дело, уже тринадцать.

А ведь фигурка у девочки — закачаешься. Юная, слегка ещё угловатая. Мышцы развиты так, что оторопь берёт. Ручки тоненькие, а с поленьями управляется играючи, словно жонглирует. Бёдра узкие…

Долго растолковывал, что для того, чтобы выносить и родить нормального ребёнка, и при этом не помереть самой, женщины её телосложения должны долго и тщательно готовиться, хорошо питаться, много времени проводить на свежем воздухе и делать упражнения для развития подвижности суставов, эластичности связок и укрепления нужных групп мышц. Девчата его хорошо поняли — обе они не раз разделывали дичь. Все упомянутые части тела, можно сказать, руками потрогали.

И пришлось вспоминать то, что видел по ящику в смысле подготовки женщин к беременности и деторождению. И аэробику. По утрам и вечерам по полчасика занимались все втроём. Айн Мишкины аргументы тоже убедили. Понятно, что упражнения показывал он. Ну и танец живота. Дольше нескольких минут просто не выдерживал в отличие от лапушек. Физические кондиции даже у худосочной инфантильной Сайки превосходили его возможности по всем направлениям, кроме подъема тяжестей. Но всё равно несправедливо получалось — старшей жене сладенькое, а младшая — жди, когда подрастёшь.

Во устранение образовавшейся несправедливости, поскольку причинное место в ход пускать было недопустимо — действовал языком. Имеется ввиду, что они много разговаривали. Поначалу, пока не мог нащупать подходящих тем — расспрашивал.

В степенях родства и семейных отношениях кроманьонцев запутался быстро. О своих предках они знали много. Выяснилось интересное обстоятельство — в обычае были добрачные беременности у молоденьких девушек. Когда мать не могла указать отца ребёнка. Это дитя вырастало не хуже других — род, он вообще включает в себя и детский сад, и школу. Стихийную — какая уж у них есть. Мамочки легко кооперируются, когда бывают заняты вдали от стоянки, поручая всех чад старшим женщинам. А уж привитие детворе трудовых или охотничьих навыков — тут любой взрослый тебе наставник.

Став взрослым, парень или девушка, как правило, искали спутника жизни в соседнем племени или другом роду, с которым родственные связи оказывались на этот момент дальними. Иными словами, обычаи препятствовали кровосмешению. Родословные свои все выучивали не меньше, чем на три шага.

Значительно интересней оказалось наличие у кроманьонцев счёта. Причём не: «Один, два, много», а очень систематичного. Руками. Скажем, людей в роду Голохвостых две руки рук без руки и один человек. Сорок шесть по-нашему. Или рука пар рук без руки и один. То есть понятия умножения, сложения, и вычитания в обиходе циркулировали. Поэтому арабские цифры Сайка поняла сразу. Айн оказалась ужасно ревнивой и потребовала объяснений. Пришлось и ей цифры показать. В результате введения в обиход дикарей всего одного слова — десяток — десятичная система счёта восторжествовала.