Андрей Буторин - Дочь небесного духа

Безумная вакханалия по ощущениям длилась целую вечность. Но всему, даже вечности, когда-то приходит конец. Постепенно камнепад сошел на нет, хотя встревоженное озеро продолжало волноваться и после этого. Внезапно, будто с помощью чьей-то невидимой заботливой руки, из ушей девушки вылетели «пробки». В голове сразу зазвенело, стали слышны плеск волн и шум ветра.

Надя села, прислонившись к мокрому боку валуна, и, с облегчением выдохнув, запрокинула голову. До этой минуты ей думалось, что гор вокруг больше не существует – все они раскатились до последнего камешка. Но нет, горы по-прежнему стояли. И с одной из отвесных скал на нее все так же невозмутимо взирал великан Куйва.

Непонятно почему, только Надя вспомнила вдруг не о раненом Нанасе, не о погибшем Сейде, а об отце. Ей сделалось нестерпимо стыдно. Как же так, ведь когда она задумала отобрать у Сейда гранату и поджечь смертельный газовый запал, она ни на секунду не задумалась, что по ней будет страдать не только Нанас, но и отец! И если муж ее был здоров и молод и рано или поздно приспособился бы к жизни без нее, под грузом новых забот и ответственности свыкся с потерей, то парализованный Семен Будин, посвятивший все последние годы мечте о встрече с ней, мог бы такую потерю не пережить.

«В чем же дело? – казнила теперь себя девушка. – Неужели я такая бесчувственная? Ведь я и сама все последнее время жила с мечтой увидеть хотя бы место, где погиб мой отец! А когда нашла его живым, словно так и не сумела принять нежданную мысль, что он у меня теперь есть… Может, дело и правда в этом? Может, мое сознание не сумело еще адаптироваться, привыкнуть к этому? Или я просто-напросто моральный урод, мутант, оставшийся снаружи человеком, а внутри превратившийся в бездушного монстра?.. Ведь даже сейчас, зная, что Нанасу больно, я продолжаю заниматься своими проблемами!..»

Она быстро повернулась к мужу:

– Ты как?..

– Нормально, – тоже сел, ощупывая себя Нанас. – Поцарапало только легохонько.

– Ничего себе, легохонько! – ахнула Надя, подхватив рукой свисающий над ухом Нанаса лоскут скальпа с окровавленной прядью волос. – Где твой рюкзак? Там должен оставаться бинт!

– Не знаю. Наверное, сорвало, когда падал.

– Тогда снимай куртку! Заодно посмотрим, что с твоим телом.

Нанас, шипя от боли, осторожно снял сначала пояс, а затем стянул с себя грязные, испачканные кровью лохмотья, в которые превратилась куртка. Тельняшка под ней тоже оказалась во многих местах порванной и бурой от крови.

– Ну вот! – обиженно воскликнул он. – Опять я испортил тельник! Теперь уже совсем. А ведь новый взять негде…

– О чем ты только думаешь! – покачала головой Надя. – Только что едва от смерти убежал, а плачешь о какой-то тряпке.

– Я не плачу. Просто мне очень нравится носить тельняшку.

– Ладно, дам тебе еще одну, – буркнула девушка. – Если Гор уберег мой рюкзак. Я брала с собой запасную.

– Ура! – заулыбался супруг. – Ты у меня такая умница!

– Слушай, ну хватит ерундой заниматься! – рассердилась Надя. – Не до тельняшек сейчас! А ну раздевайся!

Впрочем, опасаясь напрочь сорвать болтающийся лоскут кожи, снимать тельник через голову она мужу не разрешила.

– Дай нож! – протянула она руку.

– Зачем? – испугался тот. – Тельняшку резать?..

– Я же тебе сказала, что дам новую! А эта все равно уже для носки непригодна, да и на бинты все равно что-то нужно.

Тяжело вздохнув, супруг подчинился. Содрав с него остатки кровавых лохмотьев, Надя присвистнула – на торсе Нанаса не было живого места! Впрочем, все раны были и впрямь, скорее, царапинами, но промыть их все же не мешало. И, поскольку озеро к этому времени почти успокоилось, девушка почти насильно потащила к воде упирающегося супруга. Сама она при этом довольно сильно хромала – удар по ноге камнем давал о себе знать. Уже возле озера она закатала брючину и увидела, что правая икра представляет из себя сплошной багровый синяк. К счастью, кость была, вроде бы, целой.

Девушка помогла Нанасу промыть раны, прополоскала в озере лохмотья, еще недавно бывшие его одеждой, и нарезанными из тельняшки полосками перевязала его пострадавшую более всего голову, надеясь, что прилаженный на место кусок скальпа все-таки приживется.

– Ничего со мной не сделается, – отмахнулся на ее переживания Нанас. – Схожу в пещеру к волшебным камням – и все заживет!

– В какую пещеру ты сходишь? – помрачнела Надя. – К каким камням?.. Ты что, память потерял от удара? – Она обеспокоилась этим всерьез, вспомнив, что муж совсем недавно отошел от смертельного ранения. А тут снова его многострадальной голове досталось! Как бы и впрямь это все не сказалось на его умственных способностях!