Кевин Андерсон: Школа Джедаев-1: В поисках силы

Ему вспомнились те далекие дни, когда он, идеалист и неутомимый искатель приключений, гонял на «Соколе» по всей галактике, затевая бессмысленные поединки с каждым встречным и поперечным. До сих пор не изгладился в памяти тот скептицизм, которым он был охвачен у первой Звезды Смерти во время сражения при Явине, пытаясь отыскать крохотный термальный клапан. Тогда он и услышал голос Бена Кеноби, убеждавший его довериться Силе. Теперь Люк понимал то, о чем раньше мог лишь догадываться. Особенно близок и понятен стал ему пристальный, гипнотический взгляд старика.

Вот еще один совонетопырь ринулся в мрачный лабиринт нижних уровней и тут же вынырнул, вновь набирая высоту с извивающейся в когтях жертвой — достойной наградой за проворство. На глазах у Люка вторая бросилась наперехват. Соперницы схлестнулись — до него донесся их рассерженный клекот. Добыча выскользнула из когтей и закувыркалась в воздухе, изредка подталкиваемая встречными воздушными течениями, пока наконец не шлепнулась оземь где-то среди узких улочек, затерявшихся где-то внизу в тусклом свете, рассеянном среди руин. Пара мышесов, схлестнувшихся в смертельном поединке, тоже устремилась вниз и разбилась где-то на ступенях пустынного нижнего уровня.

На лицо Люка легло озабоченное выражение. Что это? дурное предзнаменование? Ведь именно в этот момент решалась судьба многих и многих живых и разумных существ, населявших галактику. Люк собирался обратиться в Сенат Новой Республики. Время подошло. Он повернулся и вновь вошел под темные своды холодных коридоров, плотнее запахивая плащ.

Люк стоял у входа в палату заседаний. Просторное помещение плавно уходило вниз гигантским амфитеатром, во внутреннем круге которого находились места сенаторов, выбранных в президиум, а во внешнем — концентрические ряды представителей различных инопланетных рас. Голографические ретрансляторы передавали ход заседания на всю столицу бывшей Империи, параллельно велась запись для передачи на другие планеты.

Солнечный свет просачивался сквозь хрустальные фасеты высокого свода, дробясь на все цвета спектра и отбрасывая радужное сияние в центре зала, где восседали наиболее уважаемые из присутствующих, — стоило кому-нибудь из них шевельнуться, как сразу же их лица и одежда начинали мерцать и переливаться. Люк знал, что это изобретение самого Императора, призванное внушать благоговейный страх находящимся в высоком присутствии.

Сейчас, выступая с центральной трибуны, Мон Мотма, президент Новой Республики, казалось, чувствовала себя не слишком уютно среди пышности и великолепия палаты заседаний. На лицо Люка набежала невольная улыбка: он вспомнил, как при первой их встрече, когда Повстанцы пошли на сближение с Эндором, Мон Мотма описывала устройство второй Звезды Смерти.

Рыжая Мон с ее короткой мальчишеской стрижкой и нежным бархатным голосом меньше всего соответствовала расхожему стереотипу командира межзвездных войск, в ней и намека не было на шарнирное цельнометаллическое суперменство. Зато сейчас бывший член Имперского Сената Мон Мотма, казалось, попала в родную стихию, пытаясь сковать разрозненные обломки Новой Республики в единую сильную державу.

Рядом с Мотмой сидела сестра Люка Лея Органа Соло, с неестественно выпрямленной спиной, внимательно прислушиваясь к ходу заседания и стараясь не пропустить ни слова. Ее дипломатические обязанности от месяца к месяцу становились все серьезней.

Вокруг же помоста заседали члены Высшего Командования Содружества, важные фигуры повстанческого движения, получившие ответственные места в новом правительстве: генерал Ян До-донна, предводитель сражения при Явине против первой Мертвой Звезды; генерал Карлист Риикан, бывший командир спецбазы на ледяной планете Хот; генерал Крикс Мэдин, кадровый офицер Имперской диверсионной службы, чье участие в подготовке разрушения второй Звезды Смерти предопределило успех операции; адмирал Акбар, руководивший флотом Повстанцев во время битвы при Эндоре; сенатор Гарм Бел Иблис, бросивший свои дредноуты против Адмирала Трауна.

Боевые заслуги вовсе не гарантировали, что отважные полководцы окажутся также и дальновидными политиками, однако, учитывая шаткость новоявленной государственности, оставить кадровых военных на государственных постах было достаточно мудрым решением.

Закончив речь, Мон Мотма воздела руки, словно благословляя собрание: