Роджер Аллен: Власть мошенников

Люсиль Колдер была невысокой, коренастой, смуглолицей шатенкой с коротко подстриженными волосами. Вздернутый нос-кнопка и двойной подбородок не позволяли назвать ее даже хорошенькой, но Люсиль это не огорчало. На такой работе, как у нее, не требовалась привлекательная внешность.

Уже в тысячный раз оглядывая до отвращения надоевшие стены каюты, Люсиль заметила, как Ву невозмутимо перевернула еще одну страницу книги и продолжала читать. В тысячный раз Люсиль подавила в себе желание выхватить из рук Ву книгу и швырнуть ее в переборку. Но даже в те минуты, когда Люсиль была способна изувечить Синтию, она знала: лучшей соседки по камере ей не найти. Ву обладала неистощимым терпением, она верила в силу логики и никогда не совершала необдуманных поступков. Всему этому Люсиль не отказалась бы поучиться.

Люсиль пожалела, что корабль прекратил вращение и у нее исчезла возможность хотя бы походить по каюте. Растрачивать нервную энергию в условиях невесомости — нелегкая задача, если, конечно, буквально не биться о стены. Люсиль отстегнула ремни, удерживающие ее на койке, и, оттолкнувшись, поплыла к двери, надеясь через глазок выглянуть в коридор. Разумеется, смотреть в коридоре было не на что, кроме еще одной серой двери напротив. Проплыв над полом, Люсиль вздохнула и открыла глазок. Коридор по-прежнему был пуст…

Внезапно ее с силой бросило на пол. Кабину наполнил рев. Чертовы гардианы опять запустили главные двигатели безо всякого предупреждения! Выругавшись сквозь зубы, Люсиль поднялась. Включив секундомер на запястье, она засекла время включения двигателей. На этот раз перегрузка достигла полутора «g».

Ву даже не отвела глаз от книги. Люсиль задумалась, кто из них выглядит нелепее: Ву, которая валяется без дела, или она сама — нервничающая, суетливо отмеряющая периоды запуска двигателей, зная, что это не принесет ей никакой пользы.

Но этот запуск тянулся намного дольше предыдущих. По подсчетам Люсиль, двигатели оставались в рабочем состоянии двадцать минут и еще несколько секунд. Когда рев наконец смолк, в звенящей тишине каюты Люсиль в уме вычислила ускорение — около восемнадцати километров в секунду. Это что-то значило. Полет между любыми двумя точками звездной системы не требует таких огромных изменений скорости. С другой стороны, такое ускорение было весьма скромным при полете между двух звезд, движущихся с различной скоростью.

Значит, «Венера» совершила сверхсветовой прыжок, выравнивая скорость со скоростью новой звездной системы.

— Синтия, — негромко позвала Люсиль, — мы на месте.

Ву пристально взглянула на нее:

— Откуда ты знаешь?

— Это был запуск, чтобы выровнять скорость между двумя звездными системами и чтобы попасть в намеченное место, такой запуск предпринимается после входа в новую звездную систему. А кроме того, этот запуск должен был почти опустошить топливные резервуары. Гардианы не стали бы так рисковать, если бы до их планеты было еще далеко.

Ву захлопнула книгу.

— Знаешь, Люсиль, пожалуй, ты права.

Но на место корабль прибыл не сразу. Одно дело — войти в нужную звездную систему, но совсем другое — проникнуть внутрь от ее границ и попасть на планетарную орбиту. Пассажирам «Венеры» пришлось провести в заточении еще больше полутора суток, прежде чем что-нибудь изменилось.

Затем в середине ночного цикла на корабле их разбудил еще один запуск главных двигателей, продолжавшийся всего минуту при единичной перегрузке. Далее последовал ряд толчков и прыжков на высотных двигателях, пока пилот-гардиан производил точную настройку курса. Долгое время в каютах слышались лишь стоны перегруженной вентиляционной системы. Наконец корабль качнуло еще пару раз, и послышались отдаленные слабые постукивания и скрежет.

— Причальный хомут, — заметила Люсиль. — Бог ты мой, значит, они совершили прыжок в режиме С2 почти у самой планеты!

— Если, конечно, корабль привели к планете, — возразила Синтия. — Возможно, мы всего лишь причалили к какой-нибудь станции на свободной орбите местного солнца. (Послышался резкий лязгающий звук.) Надеюсь, вскоре мы это выясним. Корабль уже в причальных зажимах.

О сне теперь не могло быть и речи. Обе пленницы встали и начали одеваться.

На корабле послышались голоса, вопли, рев, скрип трапов самой шумной команды, какая когда-либо приводила корабль в порт и укрепляла его на опорах. Воздух изменился — стал чище и свежее, смешавшись с атмосферой того места, куда прибыл корабль.