Виталий Зыков - Под знаменем пророчества (Другая редакция)

После пяти минут напряженного молчания ученик Шипящего досадливо вздохнул и, прикрыв глаза, принялся водить рукой над шеей молодого гоблина, изредка шевеля пальцами.

— Колется! — тихо пискнул Гхол и попытался повернуться.

— Лежи спокойно, разорви тебя демоны! — сквозь зубы выругался К'ирсан. — Потерпишь!

Испуганный ург вытянулся в струнку и словно даже окаменел, но к стуку зубов теперь добавилось и едва слышное поскуливание. На этот звук даже прибежал Руал и теперь топтался рядом, сочувственно сопя. Так продолжалось еще минут пять, пока начинающий чародей не отдернул руку и не заревел:

— Мархузова задница! Как все сложно!!!

На крик подошел Терн и вопросительно уставился на друга.

— Не получается! Десятки нитей Силы и все увязаны друг с другом. Только коснулся одной, как другая уже в сторону ушла. — С досадой К'ирсан потер лицо ладонями и, словно опомнившись, бросил гоблину: — Вставай! Похоже, тут работы не на один день!

— Знаешь, я тут как-то слышал, что такую игрушку только сардуорский шаман снять может, — Терн по-простецки ухмыльнулся. — Ты бы не переживал так. Ведь не все нам бывает по силам, что-то остается недоступным…

— Но свой-то я ведь как-то снял! — поморщился Кайфат и, раздраженно поджав губы, ударил кулаком в раскрытую ладонь. И в ту же секунду, уже злясь на собственную болтливость, покосился на улыбающегося Согнара.

— Ага, значит, тот Длинноухий все-таки не сбрехнул… — грубовато сказал бывший сержант и добродушно добавил: — Да ладно тебе, капитан, ну ведь интересно же. Ты весь из себя такой загадочный, все молчишь, таишься, вот и приходится цепляться за каждый слух и оброненное слово… Сколько ты, кстати, свой-то снимал?

— Больше года! — прошипел в ответ Кайфат и ушел к сложенным у погасшего костра вещам. За его спиной Согнар весело подмигнул поникшему гоблину, но затем, вспомнив, сколько пришлось отдать за того денег, раздраженно сплюнул и прокричал:

— Вот, а ты с этим за полчаса собрался разделаться!..

— Тихо! — внезапно потребовал Кайфат и к чему-то прислушался. — Кали тебе в жены, Терн, обоз идет! Помогай вещи собирать!

На недоуменный взгляд друга К'ирсан нахмурился, но снизошел до объяснений:

— Я саженей за сто отсюда сигнальную нить на дороге оставил, вот она сейчас и сработала… Заодно и проверил кое-какие предположения.

Сержант Согнар внутренне содрогнулся, но не стал уточнять, не могло ли, скажем, случиться так, что при проверке этих самых предположений их всех разметало бы в клочки. С магами такое нередко случается! Солдат промолчал, сдержав рвущиеся наружу вопросы, и принялся выполнять просьбу-приказ старого товарища.

Несмотря ни на что, Западный тракт еще не умер окончательно. Изредка на нем появлялись одинокие коробейники, бывало, целыми семьями уныло брели в поисках счастья и лучшей доли сорвавшиеся с насиженных мест крестьяне, а иногда какой-нибудь купец все-таки решался рискнуть и шел в Джугу или обратно по ставшей опасной, но все еще удобной дороге. Кому-то везло, и он так и не повстречался с бандитами, расплодившимися на опустевших землях, кому-то не очень, и безымянная могила становилась ему последним пристанищем. По-всякому бывало!

Дезертиры из зелодской армии разбили свой лагерь всего в десятке саженей от дороги, не особенно беспокоясь об опасных встречах. Да и К'ирсан тешил себя мыслью, что им все же удастся прибиться к редкому в этих местах купеческому обозу, который важно не прозевать. Расчет оправдался, вот только теперь надо уцелеть при встрече с охраной и как-то уговорить купца принять новых попутчиков.

Терн и Кайфат сворачивали лагерь с привычной сноровкой битых жизнью ветеранов, не тратя время на бессмысленную суету и метания. Лишь Гхол растерянно застыл на одном месте, не обращая внимания даже на нарезающего круги возбужденного Руала. Гоблин не знал, что ему делать и как быть. Никак не вписывался он в сложившийся дуэт двух вояк, да и робел сильно.

— Что встал, бестолочь зеленая?! — зарычал внезапно подскочивший к маленькому корду [11] Корд (др. — кайен.) — раб, низший, неприкасаемый — Повязанный, раб с ошейником, который контролирует все действия своего носителя, болью наказывая его за малейшие провинности. Повязанный не может предать или сбежать. Выражение «верность Повязанного» говорит о верности, купленной болью. По слухам, существует еще более сложный и смертельно опасный вариант подчиняющих ошейников, именуемый Темным ошейником. Он предназначен для обладателей магических способностей, не позволяя своему носителю пользоваться собственным Даром. Снять ошейник может только надевавший его шаман. Секрет создания неизвестен. Терн и больно дернул его за ухо. — А деньги в тебя вложенные кто будет отрабатывать?!!