Валерий Афанасьев - Точка покоя

— Спасибо, Толюнечка. Что бы я без тебя делала!

Пенсионерка подхватила своего любимца и заспешила к подъезду.

— Стой, а как же ты без сосисок? — спохватилась она.

— Ничего, у меня еще пельмени есть.

— Нет-нет, пойдем ко мне. Я тебя оладышками накормлю.

— С удовольствием, — согласился парень.

— Вот скажи, Анатолий, как ты узнал, зачем кот на дерево залез? — любопытствовала Мария Федоровна, идя впереди.

— А я себя котом представил, — отозвался Толик.

— От балаболка, я ж серьезно.

— Не знаю. — Анатолий пожал плечами.

Соседка не поверила, а зря. Толик на самом деле постарался представить, что может делать кот на дереве с таким сосредоточенным выражением кошачьей морды.

Перекусив оладьями, Анатолий отправился вверх по лестнице и был перехвачен на четвертом этаже мучимым жаждой сантехником Сидоровым.

— Толюха, привет. Как жизнь молодая? Куда спешишь?

— Привет, Николаич. Домой иду.

— Ты как, деньгами не богат?

— Откуда. Хочешь, пельменями поделюсь?

— Пельменями? Не, пельменями не надо. Вот если бы ты мне сто грамм налил… — Николаич посмотрел с надеждой.

— Ты же знаешь, я водку дома не держу.

— А вдруг праздник? Или случай какой?

— Как говорил древний китайский философ То Лян, питие есть смерть духа.

— Врет все этот твой Лян. Китаец, что с него взять.

— Не скажи. Ты дворника нашего, Фаддеича, знаешь?

— Ну?

— Умер.

— Правда, что ли?

— Сам посуди: иду я, значит, смотрю, он лежит во дворе под грибочком, где детишки в песок играют. Ну, думаю, что-то здесь не так. Лет сорок минуло с той поры, как Фаддеич в песок играл. Фаддеич, говорю, вставай. Не встает. Фаддеич, да жив ли ты, спрашиваю. А он молчит. Как есть — умер.

— От, елки-палки, — Николаич расстроился, — так он же на три года меня младше! А когда это было?

— На прошлой неделе.

— Так я ж его вчера живым видел! — обрадовался Сидоров.

— Правда?

— Вот как тебя сейчас!

— Что ж тогда Фаддеич делал в песочнице? — с сомнением в голосе сказал Толик и продолжил подниматься по лестнице.

— Что делал. Отдохнуть прилег! — крикнул вдогонку Николаич.

— Я же говорю — смерть духа.

Сидоров пожал плечами и направился вниз по лестнице к выходу из подъезда. А Толик наконец-то добрался до своей квартиры. Посмотрел почту, отправил несколько писем.

«Лучший отдых — это смена вида деятельности». — Толик хлопнул в ладоши, потер руки и начал собираться, на вечер у него еще были планы.

Они мастерили дельтаплан. Несколько ребят и девушек собирались после работы, чтобы построить себе крылья. Планеризмом Толик увлекся недавно. Собственно, постройка была еще в процессе, до испытаний пока не дошло, но дело двигалось. Засиделись допоздна. Когда собрались расходиться, на улице было уже темно.

— Толян, ты Юльку проводишь, а то нам совсем в другую сторону?

— Конечно, провожу, — согласился Толик.

Они шли не спеша, обсуждая перспективы своей затеи. Трое нарисовались посреди аллеи неожиданно и сразу стали охватывать их в полукольцо молча и со знанием дела. Это было серьезно, разговоры не помогут. Слишком уж целеустремленно продвигалась эта троица. От них так и веяло решительностью и злобой.

— Бежим! — крикнул Толик, прыгнул в сторону, оттолкнул ближайшего противника и помчался через кусты, таща за собой Юльку. Грабители замешкались на секунду и бросились следом. Миновали парк, и Толик понял, что направление они выбрали неправильно — жилые дома остались в стороне, впереди чернела лишь старая многоэтажная развалюха, предназначенная на слом. Пустые проемы окон, половины дверей не было.

Догонят. Как пить дать, догонят! Ладно его, но Юлька!

Толик заскочил в подъезд, толкнул девушку под лестницу и успел шепнуть:

— Сиди здесь! Когда они пробегут мимо, вылезай и беги к автобусной остановке.

Троица уже подбегала к подъезду, и он помчался наверх, топая что есть силы.

— За ними, теперь не уйдут!

Искатели легкой наживы бросились следом.

Один против троих. Грабители наверняка вооружены. Толик мчался по темному коридору, он сам себя загнал в ловушку. Эх, если бы не Юлька. Затолкнуть ее в подъезд и убегать по улице? Преследователи наверняка увидели бы, что он один. Теперь придется платить. Что ж, раз так, он встретит их так, как положено.

Дальше бежать было некуда. Толик подхватил оторванную от двери доску и осмотрелся в поисках места для засады. Сдаваться на милость победителю он не собирался. Такое слово, как «милость» преследователям вряд ли знакомо.