Александр Бушков: Слепые солдаты

Сначала ничего интересного он не обнаружил — огромные папки касаемо каких-то чисто хозяйственных дел, большей частью совершенно непонятных. Потом попались вещи поинтереснее: отчет отдела, занятого исключительно наблюдением за Хелльстадом — впрочем, состоящий из грустных констатаций того факта, что очередное хитрое наблюдательное устройство оказалось бесполезным. «Вот так-то, судари мои, — злорадно проворчал он. — Здесь вам не там…»

Он не особенно и удивился — более того, ничуть не удивился — наткнувшись на отдел, занятый исключительно наблюдением за его персоной, перемещениями и, по возможности, кругом общения. Обижаться и сердиться не следовало — на то он и Канцлер, должность такая… Ага, вот и полный список работавших на Канцлера земных придворных — ну, никого, о ком стоило бы сожалеть и злиться за стукачество, люди Канцлера выбирали самых незаметных, но способных пролезть в любую щель. Надо отдать Канцлеру должное: донесения о встречах Сварога с Яной составлялись в самых сухих и обтекаемых выражениях. Ага, он и возле Элвара парочку людей держит, и возле Диамер-Сонерила, и возле кучи сановников, способных на что-то серьезно влиять. Впрочем, Сварог на земле устроил примерно то же самое — должность такая…

Он поневоле зачитался отчетом об акции, лирически именуемой «Луговая ромашка». С давних пор, выдумав какое-то новое оружие, его украдкой пытались применить против Хелльстада — где-нибудь на окраине, авось что интересное да получится. Речь, правда, не шла об очень уж убойных вещах — так, мелочи. Имелось донесение военного министра: как бы ни пылали любопытством «эти господа из Магистериума», применение «Черной молнии», «Огненного колеса» и уж тем более «Белого шквала» способно вызвать непредсказуемые, но безусловно тяжкие последствия для примыкающих к Хелльстаду районов Талара.

Так-так-так… Оказывается, некоторые вроде бы мирные с виду торговые — а то и пиратские корабли, — заходившие в Ител на территории Хелльстада, были на деле замаскированными лабораториями с той самой новейшей аппаратурой. И, как со злорадством отметил Сварог, от этой аппаратуры ни разу не случилось никакого толку, просто-напросто отказывалась работать. А посему в отчете имелась написанная еще полтора года назад каким-то советником Кулганом крайне пессимистичная докладная, призывавшая не тратить время, технику и силы на это безнадежное предприятие, за столько тысяч лет ни разу не приведшее к успеху. Ничьей резолюции на ней не имелось, но, судя по тому, что на последующие полтора года все работы прекратились, Канцлер к ней прислушался.

Вообще, много чего интересного обнаружилось в архиве Канцлера — но Сварог понимал, что придется тут просидеть несколько дней, а такой роскоши он себе не мог позволить. Главное, ниоткуда не явствовало, что Канцлер замышляет против него что-то недоброе — наоборот, накладывал на кое-какие сообщения агентуры весьма одобрительные для Сварога резолюции.

Он уже хотел было выйти, но наткнулся на папку нешуточных размеров, озаглавленную с тем самым дурным канцеляризмом, с каким безуспешно и вяло боролся у себя на земле. «Подробный и обстоятельный отчет о жизни и поведении Ее Императорского Величества Высокой Госпожи Четырех миров с момента восшествия на престол Империи и до настоящего времени».

«Ах, ты ж, сукин кот, — подумал Сварог не без профессионального восхищения, — ты и ее под колпаком держишь, разумеется, из самых что ни на есть высших государственных соображений…»

И вот тут вот искушение выхлестнуло за все пределы, оказалось слишком велико. Возможно, он поступал и чуточку непорядочно, как знать… Хотя, как частенько случается, тут же подвернулось вполне убедительное оправдание: зная все, что знает о Яне Канцлер, быть может, удастся это использовать именно что в ее пользу, почему бы и нет?

Он повернулся к ближайшему обезьяну:

— Сколько времени потребуется, чтобы скопировать этот отчет?

— Не более двух минут, государь. Если для компьютера Вентордерана, получится еще быстрее.

— Займитесь, — сказал Сварог, опять-таки не испытывая никакого раскаяния.

В конце концов, если наткнется на что-то по-настоящему личное, слово себе дает, сотрет моментально, ни одним глазком не заглянет… Стыдно чуточку, но никак не удается себя пересилить: как никак, это его девушка. И, между прочим, достоверно известно, что ей-то случалось читать отчеты о его поведении — очень уж надежные косвенные данные имелись. Профессия такая, что поделаешь… Никогда бы не полез в ее личный дневник или письма, но тут совсем другое: официальный документ, судя по шифру, доступный примерно десяти высокопоставленным сановникам…