Владимир Брайт - 32.01. Безумие хаоса

Мощный взрыв, прогремевший, когда синет поравнялся с неподвижной фигурой, уничтожил тела обоих соперников: того, кто из отведенного ему получаса побыл в роли могущественного полубога всего семь ничтожно коротких минут, и того, кто изначально стоял на голову выше обычного человека, являясь уникальным синтетическим созданием.

Ветер с неослабевающей силой по-прежнему дул на восток, развеивая по свету пыль, смешанную с кровью и прахом, но маленький мальчик, присоединившийся к своим старшим братьям, уже не обращал на эти порывы никакого внимания. Он был дома, в кругу давным-давно потерянной семьи, а все остальное... Все остальное совершенно не важно. Если у него не получилось вытянуть счастливый билетик сегодня — что ж, получится завтра, или послезавтра, или даже в следующей жизни. В детстве время не имеет никакого значения, так как его просто-напросто нет. Оно неподвижно покоится в стрелках старинных испорченных часов, пылящихся на чердаке, ожидая, когда пробьет его звездный час появиться на публике. Именно поэтому у маленького беззаботного Сну была в запасе еще целая вечность, чтобы вытянуть свой счастливый билетик, в котором нашлось бы что-нибудь более интересное, чем обжигающе короткий взрыв пластиковой оболочки Си-15...

К тому времени как девушка достигла места событий, Торм, единственный из оставшихся в живых синетов, ликвидировал всех шестерых полицейских, прибывших на место трагедии по вызову Милой.

Последняя из рода Ганн-лоу заглушила мотор, и в этот момент в динамике связи прозвучал прощальный вопрос Сну:

— Лайя, ты убила его?

Это был голос с того света, потому что человек уже находился в том пограничном состоянии между жизнью и смертью, когда явно не отдает себе отчета в своих действиях.

Прошло меньше пяти минут с тех пор, как они расстались, и за это время она просто физически не могла найти и убить того, кто называл себя неживым именем Тридцать второй...

Сеющий Скорбь не заслуживал лжи. По крайней мере, при жизни. Но, вколов себе «ампулу бога», он умер... Умер ради того, чтобы услышать утвердительное «да» на один-единственный вопрос.

— Да, — ответила Лайя, вложив в это короткое слово всю свою древнюю честь.

Она была настолько убедительна, что в этот момент даже сама поверила в произнесенную вслух ложь.

— Ты все же сделала это?

Сну не сомневался в правдивости ее ответа — просто ему хотелось еще раз услышать это предельно-лаконичное «да».

— Да, — повторила Лайя, но на этот раз ответ дался с трудом, и она даже успела подумать, что не вынесет третьего повторения.

Но дальнейшие расспросы были не нужны. Человек с развороченным пулей позвоночником узнал все, что хотел, поэтому умер со спокойной душой...

Девушка еще некоторое время посидела в кабине огромного грузовика, как будто прислушиваясь к чему-то чрезвычайно важному, а затем решительно открыла дверь и спрыгнула на землю. Теперь она точно знала, что у догорающих руин придорожного заведения осталось всего двое противников — она и бледнолицый манекен, у которого нет сердца, а вместо крови по венам течет бледно-голубая искусственная жидкость.

Уже на ходу Лайя отстегнула обе кобуры, сбросив на землю не нужные больше пистолеты — все равно в предстоящей схватке от них не было никакой пользы. И, сжав в ладони рукоять небольшого причудливо изогнутого кинжала старинной работы, уверенным шагом направилась к месту, где начинаются и заканчиваются все земные пути...

Торм стоял неподалеку от пепелища, спокойно наблюдая, как маленькая хрупкая фигура идет навстречу неизбежной смерти. Черные дула двух пистолетов устремили свои бездонные зрачки к земле, так как их владелец расслабленно стоял, опустив руки, но эта неподвижность в любой момент могла обернуться резкой вспышкой активности и всплеском ураганного огня.

Последний из синетов знал, каким образом эта странная девушка убила Сола, поэтому не собирался подпускать ее на расстояние удара. Вообще-то он должен был бы сразу же убить ее. Именно так поступили бы Эве, Алу, Сол, Тил и Кат, потому что принадлежали к третьему поколению синтетических людей. Но Торм был не таким, как его уничтоженные соратники. Он стоял на одну ступень выше и умел оперировать категориями не только логическими, но и абстрактными. И сейчас его холодный мозг заинтересовало, на что рассчитывает эта явно неглупая девушка, так решительно приближаясь к нему всего лишь с жалким кинжалом. Она знала, что не сможет убить его этой глупой железкой, и в то же время явно на что-то надеялась. Торм решил, что уничтожит ее, как только она перейдет условную черту десятиметровой дистанции, но, как будто прочитав его мысли, девушка остановилась в двенадцати метрах.