Андрей Гребенщиков - Обитель снов

Шатаясь, Ник выбрался на ровный, но не очень устойчивый пол. Вода стекала ручьями, собиралась под ногами в крошечные лужицы. Шторм в десять баллов? Или сколько их там всего… Под землей не бывает ни штормов, ни ураганов, даже хиленького моросящего дождика тут вовек не увидишь, разве что прохудится крыша над головой. Двадцатиметровая. Или тридцати? Да какая, к черту, разница?! Здесь царство штиля, застывшего воздуха, ни ветерка, ни сквозняка!

Тогда что холодит виски? Приятно холодит, освежающе. «Сколько я пробыл без сознания?» Не то. Почему воздух… движется?! Мокрая кожа ощущает его запрещенное реальностью движение.

Ник сделал первые шаги. Сначала придерживаясь – то краешка ванны, то ближайшей стены. Походка постепенно обретала твердость, ноги больше не сопротивлялись. Ник остановился в проеме двери, она была сорвана с петель и потому не могла закрыться, как ни старался дожиматель. В узком проеме странное поведение воздуха чувствовалось особенно сильно. Он потерял извечное непоколебимое спокойствие, перестал быть штилем. Взбунтовался? Возомнил себя… кем?

Это сквозняк – очевидный ответ слишком долго пробирался из недр подсознания. Наружная дверь не заперта! Она и не была заперта, иначе бы напавшие на него не ворвались сюда… Марика не захлопнула, когда уходила? Малолетняя дурочка! А через два дня станет совершеннолетней дурой. Не важно…

До Ника дошло, что он совершенно голый. Это его нисколько не смутило – каким еще можно валяться в ванной? Но теперь на суше стоило одеться. Только хватит ли у него сил натянуть штаны? А ботинки? И не упасть при этом…

Никита вернулся в ванную комнату, взял с крючка первое попавшееся полотенце. К счастью, достаточно большое, чтобы обернуть вокруг бедер. Нужно идти. Скорее! Ольга в опасности!

Откуда взялась мысль набрать полные ладони патронов? Не оружия, оно было запрещено на станции, а именно патронов. Ник доверился инстинктам. Какой смысл сопротивляться тому, что сейчас управляет его телом? Руки сами собой выгребли две россыпи пистолетных патронов из дядиного шкафа.

Можно выдвигаться. Босиком. Одетым в одно полотенце. Зато с двумя пригоршнями патронов!

Оправдание для мудрых инстинктов быстро нашлось, стоило выйти из квартиры. Патроноденьги понадобятся для ментов, чтобы не задержали за нарушение режима – разгуливать нагишом на платформе не особо принято. По крайней мере, на станции Донской. Кроме того, помощь работников правопорядка наверняка понадобится – для поиска злодеев. А ничто так не стимулирует к активному выполнению служебных обязанностей, как… Короче, понятно, шустрые инстинкты не сплоховали, пока лобные доли отчаянно давили на тормоз.

Прогулка по туннелю действовала благотворно. Отупение, вызванное насильственным мелководным погружением в собственной ванной, постепенно проходило. Ясность мышления, наоборот, возвращалась. А вместе со здравым смыслом пришла и злость. Лютая, но расчетливая, без пошлых аффектов. Сейчас прольется чья-то кровь. На этот раз – чужая!

Боль тоже отрезвляла. Босые ноги гнали по нервным окончаниям тревожные послания головному мозгу. Они молили прекратить пытку бетоном, остатками шпал и каменным мусором – всем тем, что встречалось на пути странно одетого (или раздетого) человека. Ник не реагировал на призывы, с каждой минутой становящиеся все сильней и навязчивей. Собственная боль распаляла, заряжала тот неведомый конденсатор внутри организма, что вот-вот должен выдать ток страшного, убийственного напряжения. Осталось лишь найти адресата для этого импульса. Излить накопившиеся ненависть и злобу. Восстановить справедливость.

Он заметил дозорных раньше, чем те его. Не зря этот пост называли «потешным» – невелика доблесть охранять глухой туннель, давным-давно засыпанный на трехсотом метре.

– Никита, ты? – знакомый мент, имя которого совершенно вылетело из головы, нехотя оторвался от шахматной доски и поглядел поверх мешков с песком на незваного гостя. «Ходют здесь всякие».

– Ты Ольгу не видел? Мою Ольгу, – баррикада скрывала ненадлежащий внешний вид Ника от взоров служителей правопорядка, и потому он не спешил выходить на открытое пространство.

Мент хрюкнул с нескрываемым довольством:

– Твоя красатуля пять минут назад прогуливалась здесь в компании трех мужичков и какой-то толстожопой девицы.

– Куда они пошли?

– Да никуда, вон на платформе шумят.

Ник сорвался с места, обежал вокруг стены из мешков, и пока стражи не опомнились, сунул обоим по пригоршне патронов: