Андрей Гребенщиков - Обитель снов

Воспользовавшись советом коменданта, Ник не стал тратить время на химзу. Выпросил у быстро нашедшегося Толика свой противогаз и в компании с подозрительно бдительным рыжим вернулся к одиноко ожидающему своих хозяев броневику.

Не совсем тактично оставив сопровождающего на улице, Никита после нескольких минут мучений все-таки разыскал небольшой тайничок в указанном Арехом месте и разделил пачку медикаментов со странными незнакомыми символами вместо букв на две примерно равные части.

– Я закончил.

Толямба с излишне активным интересом принялся рассматривать сокровище в руках Ника, но тот на поверхности без химзы чувствовал себя совершенно беззащитным, чуть не голым, и потому стремился попасть в безопасный подвал как можно быстрее.

– Парень, здесь не загаженная радиацией Москва, у нас фон в разы меньше. Знающие люди утверждают, в километрах тридцати, ну, может, пятидесяти отсюда есть целые поселения, спокойно обитающие на земле.

Все это рыжий втолковывал ему, уже идя по коридору внутри подвала, а беседу, не сопровождаемую тревожным потрескиванием дозиметра, Ник был совсем не против поддержать.

– На земле, говоришь… а как же солнце? От него наверху они каким образом спасаются?

К каверзному вопросу Толямба оказался не готов, и беседа, не успев начаться, прекратилась под натужное сопение растерянного аборигена. До самого начальственного «кабинета» рыжий внятного объяснения придумать не смог и, похоже, самолично усомнился в собственных же словах.

Арех ни окончания перерыва, ни возвращения молодого спутника дожидаться не стал и сейчас в обществе отчего-то раскрасневшегося Главича что-то живо обсуждал в его комнате. Причина изменения цвета комендантского лица, не скрываясь от посторонних глаз, возвышалась прямо на рабочем столе: безразмерная бутылка с бледной жидкостью – по всей видимости, самогонка. Торговля между Арехом и Главычем перешла в самую увлекательную стадию – обмыв будущей сделки.

Захмелевшим взглядом косматый старик оценил доставленные лекарства. Долго изучал надписи – неужели он владел этим тарабарским языком? – потом достал из стола пустую обертку и принялся сверять написанное. По всей видимости, сравнительный анализ наименования нынешнего лекарства с уже использованными образцами прошел вполне успешно – после удовлетворенного покрякивания престарелого «фармаколога-языковеда» антирад исчез в недрах стола.

– Все честь по чести, та же японская хрень, что и обычно. Товар Шурика, без сомнений.

– По рукам, Гена? – Арех пил наравне с комендантом, но пьяным не выглядел.

– Дай краба, Вовчик! С тобой приятно иметь дело, – довольные сделкой стороны ударили по рукам.

– Мало́му пять грамм накапать? Для профилактики алкоголизма? – Главыч, нетрезво ухмыляясь, покосился на Никиту.

– Не-не-не, – непонятно на каких правах Володя лишил выпивки своего компаньона. – Ему алкоголь категорически противопоказан!

Никита до сих пор чувствовал себя не лучшим образом, потому на самогонку даже не соблазнялся. Однако слова Ареха его задели, и юношеский дух противоречия заглушил голос разума:

– В гомеопатических дозах он всем показан. К тому же грех за встречу не выпить, еще обижу отказом гостеприимных хозяев. Так что, Геннаний Главыч, капните мне на донышко.

– Ох и шустрая у вас в метре́ поросль! Бери стакан, языкастый, за встречу – точно не грех.

Последнее, что запомнил Никита, было Володино трудноразборчивое «Главыч, мы у тя перекантуем с децл? На улицу собутыльников не выгонишь?»

– Русский бизнес – бессмысленный и беспощадный, – Арех с насмешливой жалостью встретил нелегкое пробуждение Никиты.

– Ешкин кот, что ж так паршиво?! Я уже в аду? – чудовищная боль в висках и затылке, а также не передаваемое словами ощущение, будто вероломный волколак нагадил в твоей ротовой полости, сделали это пробуждение воистину незабываемым. – Володя, гад, ты опять меня напоил?

– Устами пьяного младенца истина глаголет всякую ересь… тебя вчера было не остановить! Дорвался ребятенок малый до сиськи с самогонным молочком…

– Твою ж мать… Хоть без эксцессов, ничего лишнего не ляпнул?

– А кто его помнит? Мы с Главычем тоже в говно уделались. Горазд местный староста зеленого змия душить… уж на что я в бизнесе закаленный, но за ним едва поспевал. В три горла наш Карл Маркс жрет…

– Кто?

– Дед Пихто.

– А это кто?

– Конь в пальто.