Василий Орехов - Ответный удар (сборник)

— Русские! — От невероятного ужаса Бенуцци едва не выронил бокал. — Русские идут! Господа, нам всем конец!

— Не городите чепухи, благородный дон, — отозвался Колхейн, — нам русские уже не причинят никакого вреда. Они до нас уже давно добрались…

В двери откинулась металлическая створка, прикрывавшая окошко, на которое с той стороны поставили пластмассовую миску.

— Обед, мистер Бенуцци, — раздалось из-за двери. — И ваши любимые синенькие пилюли. Сегодня доктор разрешил вам принять две.

— Спасибо, друг мой, спасибо, — пробормотал дон Джузеппе. — Очень кстати. Я только допью шампанское…

Мистер Вагнер подмигнул ему единственным уцелевшим глазом, и на мгновение Бенуцци стало дурно. Ему вдруг показалось, что все вокруг не так, как должно быть. В окружающем его пространстве была растворена какая-то неправильность. Его где-то обманули, причем обманули дерзко, публично и в каком-то жизненно важном аспекте. Но он никак не мог осознать, что же это за обман.

— Ваше здоровье, любезный, — сказал дон Джузеппе окошку, прикладываясь к ботинку.

— Ладно, — сказала Рысь. — Это все хорошо; и все же что вам предложил Кейн? Ведь он вам что-то предложил, верно? Он ведь для того нас и прикрыл?

— Расслабься, Светка, все нормально, — проговорил Родим. — Тебя это теперь абсолютно не касается. Я надеюсь, для тебя все это безумие закончилось. Мистер Кейн полностью в курсе наших дел и обещал нам присмотреть за тем, чтобы у вас с Гламом все было хорошо.

— Ребята, — проговорила Рысь, чувствуя, как у нее перехватывает горло. — Ребята…

— Этого тоже только слепой не увидит, — заметил Песец. — Что ты пришла нам объявить, что остаешься с Гламом. У тебя же глаза горят от счастья. — Он снова наполнил стаканы. — Юридически ты совершенно чиста перед их законами, мы проверили. Во время Ипалайского конфликта ты по документам была на переподготовке, а операция на Дальнем Приюте ими самими признана преступной. И за то, что произошло здесь, на Тахоме, они, как ты понимаешь, тоже не в претензии. Так что с этой стороны все чисто. Счастья вам, молодожены.

Рысь задумчиво покачала ногой, обутой в стильную лодочку стоимостью в пять тысяч кредитов.

— Спасибо, ребята, — смущенно произнесла она. — Спасибо, мужики. Не ожидала от вас… — Она помолчала, потом спросила со вздохом: — А все-таки, что вам предложил Кейн?

Витковский нахмурился: Светке вроде бы дали понять, что это уже не ее дело. Однако Пестрецов после паузы все-таки ответил:

— Мистер Кейн предложил нам работу. Чрезвычайно высоко оплачиваемую, как он сказал.

Рысь скривила губки:

— Куда ты его послал?

— Я очень внимательно его выслушал, — спокойно ответил Песец.

Она озадаченно уставилась на него, а затем перевела удивленный взгляд на Казимира.

— Новый президент лично беседовал с Александром Михайловичем по дальней связи, — продолжил между тем Родим. — Принес глубочайшие искренние извинения за своих ретивых предшественников и уверил, что приложит все усилия, чтобы наказать виновных, не допустить подобного безумия впредь и растопить вековой лед в отношениях между нашими государствами. Уверяю тебя, старому американскому генералу, которого еще со школы учили стрелять в тире по мишеням с двуглавыми орлами, это далось очень нелегко. Международного преступника Гвидо Каперони, судя по всему, выдадут Российской Империи, даже несмотря на то, что наши однозначно присудят ему смертную казнь. Президент сказал и про нас с вами пару слов. Оказывается, наши высокопрофессиональные действия на Талголе весьма впечатлили мистера Дональдсона…

При слове «высокопрофессиональные» Лось с Рысью иронически сморщились.

— Причем даже не столько тем, что мы отомстили, — невозмутимо продолжал Песец, не обращая внимания на их гримасы, — сколько тем, каким именно образом была осуществлена эта месть. Ибо мы не только и даже не столько устроили кровавую баню виновникам, сколько в меру своего разумения навели порядок на планете и сделали так, что группировка сторонников жестких действий против России в руководстве страны потерпела позорный крах. В общем, старый вояка обратился к Александру Михайловичу с просьбой разрешить нам, как он сказал, «поработать на самих себя».

— Он что, идиот? — насмешливо поинтересовалась Рысь.

— И император дал свое согласие, — закончил Пестрецов.

Света задумчиво смотрела на командира. Нет, на шутку это похоже не было.