Василий Орехов - Ответный удар (сборник)

— С вами Чако Родригес, Второй канал, — объявил репортер. — Только что мы получили экстренную информацию. Рейнджеры Саггети в настоящий момент осуществляют спецоперацию по задержанию одного из самых опасных преступников города — мистера Каперони, главы «Каперони инкорпорейтед», в мафиозных кругах более известного как дон Гвидо…

На экране появился кабинет Каперони. Камера начала медленно панорамировать по затянутым в черное фигурам рейнджеров и сумрачным лицам задержанных.

— Для чего весь этот цирк? — сухо осведомился уже пришедший в себя дон Гвидо, когда интерьер его кабинета на экране вновь сменился физиономией возбужденно тараторящего журналиста.

— Чтобы полиция прибыла по вызову, а не сделала вид, что ничего не происходит, — любезно пояснила дама. — И чтобы, прибыв, она нас тут не похоронила. Очень эффективный способ заставить блюстителей порядка выполнять свою работу, знаете ли.

— Вы должны понимать, что я выйду под залог, едва переступлю порог полицейского участка. — Мистер Каперони позволил себе чуть приподнять уголки губ в саркастической усмешке. — Даже нет, не так: я выйду безо всякого залога. Перед законом я абсолютно чист. У вас на меня ничего нет.

— Поглядим, — равнодушно отозвался один из мужчин в черном — тот, что поменьше. — Чего зря языком-то махать? Совсем скоро мы выясним, как быстро вы покинете полицейский участок и под какой залог.

— Чако Родригес, — произнес Каперони. — Я запомню это имя. Кое-кому придется серьезно ответить за клевету. Перед законом, разумеется, — или о чем вы там подумали?

— Можете зазубрить наизусть имена репортеров всех шести каналов, которые сейчас ведут прямую трансляцию из вашего кабинета, — предложила женщина. — Мы пришлем вам все записи прямо в тюремную камеру.

— Или действительно решить проблему самостоятельно? — задумчиво проговорил громила. — Не дожидаясь приезда полиции?

— Вы не можете меня убить, — отрезал Каперони. — Вы не посмеете. Вы не имеете права. Вы уже показали меня по нескольким каналам арестованного, живого и здорового. Если вы убьете меня, то предстанете перед судом…

— Совершенно необязательно, — покачала головой дама. — Вдруг вы попытаетесь бежать и нам придется стрелять на поражение? Кстати, картинка на голоканалы сейчас, конечно, идет, но звук я пока заблокировала. Так что мы можем быть абсолютно откровенны друг с другом. А если понадобится, я устрою маленький сбой в передаче картинки. — Хотя ее лицо по-прежнему скрывалось под маской комбинезона, Каперони почувствовал, что она язвительно усмехнулась. — Конечно, если ты будешь со мной недостаточно ласков, милый…

— Я не собираюсь никуда бежать, — неуверенно проговорил дон Гвидо, снова покрываясь холодным потом.

— Это совершенно не важно. — Безумная дамочка плотоядно блеснула на него глазами. — Понимаешь? Твое желание не играет здесь никакой роли, дорогой. Я достаточно понятно выражаюсь?

— Ладно, расслабься, дон, — дружелюбно проговорил амбал. — Не играй очком, курва. Не станем мы тебя мочить. Действительно, неразумно: объясняйся потом с правоохранительными органами. Матка боска! Слишком много возни. — Он брезгливо поморщился. — А вот в отношении тебя у нас тормозов нет. — Он уткнул палец в грудь мистеру Маккейну. — Доктор Ливингстон, я полагаю?

— Я гражданин Соединенных Миров, — надменно начал разведчик, — и я не потерплю…

— Они тоже были гражданами Соединенных Миров, — оборвал его амбал, ткнув пальцем себе за спину, в сторону дверей кабинета, подразумевая, видимо, непроходимые груды дымящихся трупов от пола до потолка, оставшиеся в отрезанной от них части здания. — Одним мертвым гангстером больше, одним меньше — кто вас считать будет, придурков?

— Я не гангстер, — заторопился Маккейн. — Вы не понимаете…

— Не гангстер? — недоверчиво прищурился громила. — А что же ты делаешь тут, в логове мафии? Ты, наверное, их пособник?

Побелевший от ужаса мистер Маккейн переводил взгляд с одного противника на другого.

— П-пожалуйста… — забормотал он. — Свяжитесь с генеральным прокурором Соединенных Миров, свяжитесь с любым из сенаторов… За меня могут поручиться…

— Нам накашлять на столичных шишек, — авторитетно заявил верзила. — Можешь свернуть это в трубку, засунуть себе поглубже в мундштук и выкурить. Закон есть закон, он одинаков для всех, будь ты хоть трижды сенатор.

Маккейн зажмурился. О, черт! И зачем он вляпался во все это дерьмо? Сидел бы себе в аналитическом отделе, потихоньку сортировал поступающие данные, дожидался государственной пенсии… А все отец: «Ты должен получить полевой опыт, сынок. Если у тебя не будет ни одной успешной полевой операции, это плохо отразится на твоей карьере. Я не могу вечно тащить тебя за шкирку по карьерной лестнице. Пойми, данная операция совершенно безопасна. Я в твоем возрасте мог только мечтать об операции, в которой твою задницу будут прикрывать одновременно и флотский спецназ, и главы крупнейших мафиозных кланов…»