Дэн Абнетт - Некрополь

Она помолчала.

— Да, об этом я думаю… но…

— О… «Но». Полезное слово. Почему их застрелили? Кто открыл огонь по беззащитным гражданам в разгар катастрофы?

Несмотря на часы, проведенные на дежурстве, Анна Кёрт внезапно снова оживилась. Дорден был прав: это была мелочь в сравнении с невероятным горем в улье Вервун. Но это нельзя было оставить незамеченным. Сколам Медикалис учили ее ценить каждую жизнь в отдельности.

— Улей Вервун убивают, — сказала она. — Большая часть убийц — там, в охряных доспехах. Некоторые, должна признать, сидят за схемными столами в Штабе домов. Но есть еще один — и мы его разыщем.

Гаунт поправил фуражку, лишний раз протер отворот чистой кожанки и оставил свиту из шести танитских солдат возле лифта. Свита, возглавляемая Каффраном, спокойно стояла, рассматривая изысканную помпезную обстановку Верхнего хребта. Никто из них никак не ожидал, что доведется увидеть хоромы ульевой знати.

— Даже в фесовом лифте есть ковер! — выдохнул рядовой Кокоэр.

Гаунт осмотрелся.

— Оставайтесь тут, ведите себя хорошо.

Призраки кивнули и столпились вокруг вычурно изукрашенного фонтана: вода вытекала из раковин в руках позолоченных нимф и, пенясь, падала в заросший лилиями зеленый бассейн. Некоторые из Призраков положили лазганы на мраморный бортик. Гаунт улыбнулся, увидев, как Каффран отряхивает брюки сзади, прежде чем присесть на бортик.

Настолько не к месту, думал он, бросив на них последний взгляд, шесть грязных армейских псин, только с поля боя, под сводом безмятежных апартаментов власти и богатства.

Он шагал по Променаду, и голубой ковер приглушал стук начищенных сапог. Воздух благоухал, а из скрытых вещателей доносились нежные напевы. Потолок крытой улицы был стеклянным, поддерживаемым тонкими железными перекрытиями. Деревья, настоящие деревья росли на клумбе в центре длинного холла, и маленькие цветастые певчие птички порхали в ветвях. Вот они, привилегии власти, подумалось Гаунту.

Массивные двери, вырезанные из цельного ствола какого-то исполинского дерева, оказались перед ним, на них выделялась латунная эмблема дома Часс. Плющ обвивал стены по обеим сторонам, голубые цветочки распустились на деревьях в аллее, ведшей к дверям. Он вытащил печать и приложил к выпуклой скважине в замке.

Огромные двери бесшумно распахнулись внутрь. Невидимый хор грянул приветственный марш. Он вошел в высокую комнату, освещенную голубым светом, падавшим сквозь витражные вставки в вышине. На стенах были мозаики, изображающие неизвестные ему события и сюжеты. Орнамент между мозаиками повторял эмблему Чассов.

— Добро пожаловать, почтенный гость, в анклав дома Часс. Наличие печати с эмблемой выдает в вас приглашенного дорогого гостя. Пожалуйста, ожидайте в вестибюле, прохладительные напитки будут поданы, пока его светлость будет проинформирован о вашем прибытии.

Голос сервитора был мягким и теплым и раздавался словно из чистого воздуха. Могучие двери беззвучно закрылись за Гаунтом. Он снял фуражку и перчатки и положил их на тиковый столик.

Спустя секунду открылись внутренние двери и показались три фигуры. Два домашних охранника в бронежилетах, точь-в-точь как у лейб-гвардейца, который говорил с Гаунтом близ Совета Причастных. На бедрах висело оружие, накрытое атласными чехлами. Они сдержанно поклонились ему. Третей была серьезно модифицированная женщина-сервитор, чьи имплантаты скрывались под пластинами из чистого золота. Она несла поднос с напитками в длинных шарнирных серебряных руках, дополнявших ее природные конечности.

Она остановилась перед Гаунтом.

— Вода, джойлик, ягодное вино, леденцы. Пожалуйста, угощайтесь, дорогой гость. Если вам ничего не подходит, сообщите мне, и я удовлетворю любые пожелания.

— Все отлично, — сказал Гаунт. — Порцию этого местного напитка.

Держа поднос своими дополнительными руками, сервитор ловко налила порцию джойлика в хрустальный бокал и передала Гаунту.

Он принял его, кивнув, и сервитор отступила в угол комнаты. Гаунт задумчиво потягивал напиток. Ему стало любопытно, почему он пришел. Было очевидно, что между ним и Чассом не было ничего общего. Что же могло их связывать?

— Вас должны были пригласить, раз вы здесь оказались, но я вас не знаю.

Гаунт повернулся и увидел молодую леди, вошедшую с другой стороны прихожей. Она была в длинном платье из желтого шелка, меховом боа и элегантной тиаре, сплетенной из серебряных нитей, усыпанной драгоценными камнями. Она была почти до боли прекрасна, но Гаунт разглядел острый ум в ее совершенном лице.