Олег Рыбаченко - Недосягаемая цель!

— Все скучают я убил! Воплощение адских сил.

Девушка полоснула солдата штыком по горлу. Ее саму пытались проколоть, она отскочила, лязгнула противника прикладом по голове. Раскроила череп, смяла висок, ее удары стали резче. Вот она наметила офицера, он явно старался успокоить солдат. Ну, Розе подобное ни к чему. Девушка рубанула его штыком, да так что распорола от горло до бедра, выпустив кишки. Люциферо была страшной, замотала кишку вокруг своей голой ноги: своего рода отвратительное украшение и продолжила резню! Она сама ощущала себя, такой дикой, неоправданно агрессивной, жестокой по отношению к бледнолицым. Впрочем ей все равно было кого убивать, в случае чего и краснокожим не поздоровилось.

Виконт де Жузак сражался вместе со всеми. Он в ярости насадил на штык, красно-синего солдата.

Роза сначала хотела прикончить его, но передумала. С какой стати ей это делать, ведь вроде как бы ее другом виконт считается. Вообще у нее ведь нет цели перебить все войско маркиза де Монкальма, так пощипать французов и преподать им урок. Чтобы поняли: что Огненный дух страшен неверным друзьям.

Роза ткнула еще раз штыком, перебросила через руку, высоко прыгнула перемахнув через спины, полоснув лезвием по затылкам.

— Вот так ребята, вы от меня получаете гостинец. Есть конфеты в шоколаде, а есть с кровавой выпечкой: последние вкуснее.

Тут девушка рассмотрела в дыму генерала, он приказал бить в барабаны. Имен это тип предложил недалекому маркизу де Монкальму быть хитрее, завлечь могучую Люциферо в ловушку.

— Ты слишком умен, а значит опасен. — Сделала для него, не утешительный вывод Люциферо. — А если кто для меня опасен я его убираю.

Роза снова высоко прыгнула и налету выстрела в генерала. Его лицо сразу же умылось кровью, похоже свинцовая пуля попала прямо в глаз. Приземлившись девушка на ходу сделала ножницы, сломав шею обоим солдатам.

— Извините красавчики вы оказались в неудачное время в ненужном месте. Впрочем это типично для солдата. Как говорил Суворов: солдат есть инструмент артикулом предусмотренный. Что верно! Как и то что штыком я убиваю намного больше.

Роза прыгала веселясь от души. Французы не могли объединиться против нее, чтобы убить настойчивую леди-смерть. Люциферо крикнула голосом Монкальма:

— Не надо уступать, стреляйте метко, а лучше штыком. Англичане слабенькие. Но новые и новые тысячи врагов вылезают из трясины. Убивайте их! Убивайте!

Тем не менее паника помаленьку спадала.

Несколько раз в Розу стреляли, и пуля даже угодила ей в лопатку, причинив боль.

— Ну вот! Я кое-что получила! — Заявила Люциферо. — Теперь пора и честь знать, кроме того французам дан суровый урок.

Действительно добрая треть французской армии была убита и ранена. Роза собрала щедрую жатву, потрясла противника, удовлетворила свой плотоядный аппетит.

Люциферо прикончила последнего солдата высоко подбросив его и зашвырнув на штык, ощущая мышечное напряжение от данного упражнения.

— Ну вот! Не цветет как роза — печень от цирроза! Я его пронзила — показала силу! Он теперь в могиле — вечно и отныне!

После такого боя не грех и отдохнуть, можно сыграть в карты, если у кого-нибудь останется такое желание.

В лагере раздавались голоса:

— Да что это такое! Всюду наши убитые люди. Где англичане! — Шумели солдаты.

— Так сам маркиз отдал приказ вести огонь. Все слышали.

— Да может он перепился! Это же абсурд.

— Не знаем, но все слышали!

— Ладно может это колдовство.

Офицеры покрикивали:

— Не рассуждать! Монкальм наш командир, а командир всегда прав.

Роза усмехнулась:

— А если не прав, смотри пункт первый. Удобная логика, и ни какой серьезной ответственности.

Светало… Не выспавшиеся солдаты строились в колоны. Офицеры разводили кто уцелел, стонали раненные, многие хромали.

Люциферо смотрело на это, испытывая легкое угрызение совести. Действительно сколько парней полегло из-за ее одной. Впрочем чего это она. Перед ней цель завоевать весь мир, а значит погибнут еще миллионы и миллионы. Вспомним хотя бы Наполеона, Чингисхана, Гитлера, Сталина, они считались с жертвами ставя перед собой цель: мировое господство. Ради нее они не щади человечий фарш. Особенно откровенен был Гитлер: сравнивал людей с бациллами и вшами. Что же это помогало по крайней мере диктаторы, спокойно спать по ночам. У него тоже были мудрые высказывания: природа жестока, значит и истинный ариец: венец природы имеет полное право быть жестоким. Хотя бы для того чтобы прямить кривую природу.