Евгений Шалашов - Хлеб наемника

— Можете выйти и подождать принца снаружи, — предложил я. — Около коновязи есть свободное место.

— Вы нарываетесь, полковник… — с угрозой прорычал рыцарь.

— А вы?

— Что я? — несколько опешил он.

— Вы, секунд-майор, заявились в палатку главнокомандующего и начинаете ссору с его офицером. Причем со старшим по званию. Вы кто такой? Лично вассал его высочества? Сеньор призвал вас на службу? Как я понял, всего-навсего вассал какого-то мелкого графа…

Рыцарь побагровел. Было заметно, что если он и вассал графа, то из младших баронских сыновей, которые не наследуют ни титула, ни феода своих предков, а поэтому не могут привести с собой личную дружину. Большинство ему подобных влачат нищенское существование в отрядах мелких баронов, развлекаясь грабежами на большой дороге. Возможно, сеньор отправил его на войну, втайне надеясь, что принц наделит его чьим-нибудь вымороченным владением.

— Я, наемник, командую копьем из двадцати всадников, которые являются потомками древних родов, — надменно изрек толстяк. — Не чета таким, как ты…

— Которые, как и вы, живут в графском замке и состоят в его личной дружине. Интересно — за чей же счет?

— Состоять в дружине его сиятельства — высокая честь. А торговать собственным мясом — это, это… — не нашел он нужных слов.

— Вы, верно, хотите сказать — торговать мечом? — попытался я образумить рыцаря, явно напрашивающегося на скандал.

— Я сказал то, что хотел сказать! — задрал он свой массивный породистый нос. — Наемник торгует собственным мясом!

— Кстати, как ваше имя? — поинтересовался я.

— Отто фон Памбург, — напыжился он.

— Вы, герр Памбург, собираетесь ссориться? — усмехнулся я.

Физиономия Памбурга, которого я поименовал как бюргера, стала наливаться непонятным цветом — верхняя часть потемнела, а нижняя — побледнела. Право слово — никогда подобного не видел!

— Ты, грязный наемник! — ощетинился он шикарными усами, похожими на маленькие кавалерийские пики — того и гляди, заколет!

— Согласен, — покладисто ответствовал я. — Я — грязный наемник. Зато ты — чистый рыцарь и приживал.

— Да я, да я тебя… — просипел Памбург, так и не досказав — что же он хотел сделать.

— Верно, вы желаете вызвать меня на дуэль? — поинтересовался я и, улыбнувшись, заметил: — Увы, дуэли на время войны запрещены. Приказ принца. Если хотите — просите разрешения у его высочества.

Около нас уже толпился народ. Подобные ссоры — хорошее развлечение. Что ж, нельзя разочаровывать публику…

— Если бы ты был дворянином… — мечтательно проговорил Памбург, — то я вызвал бы тебя на дуэль и разрубил бы на сто частей, как свинью. Но дворянин может драться только с равными!

— То есть на дуэли вы можете драться только со свиньями? — невинно осведомился я. — Хорош дворянин.

Офицеры зашлись в хохоте. Может, Памбург и не походил на свинью, но на кабанчика — точно!

Не выдержав, рыцарь вскочил и, выхватив клинок, ринулся на меня. Я даже не стал вставать, а просто слегка ушел с дороги и подставил ножку.

Падение было отмечено новым взрывом хохота.

— Что здесь происходит? — послышался властный голос, и все сидевшие вскочили, а стоявшие подтянулись.

— Меня оскорбили! — глухо прорычал Памбург, поднимаясь с пола и нацеливаясь на меня клинком: — Этот наемник обозвал меня свиньей!

— Артакс! — прозвенел голос принца. — Это так?

— Почти… — поклонился я принцу. — Господин Памбург выразил сожаление, что не может драться со мной, а иначе — разрубил бы меня, как свинью.

— Понятно, — прервал меня принц. — Вайс написал, что направляет ко мне отряд рыцарей. Правда, он не сообщал, что командир копья — редкостный кретин. Памбург — сдайте командование своему лейтенанту.

— Ваше высочество… — пролепетал Памбург, побелевший прямо на глазах. — За что?

— Вы обнажили меч в присутствии особы королевской крови. А вам, рыцарь, должно быть известно, что это влечет за собой смертную казнь. Полковник Артакс, которого вы назвали грязным наемником, стоит выше вас и по должности, и по званию. Стража, — позвал он сопровождавших его солдат, — примите меч у господина фон Памбурга и отведите его под арест. А вы, Артакс, — обернулся он ко мне, — пойдемте со мной…

Вообще, Эзель мне нравился. Он не походил на принцев, которых любят изображать бродячие комедианты. Не стройный юноша с нежным, кукольно-восковым личиком, обрамленным локонами, а пожилой мужчина невысокого роста, с длинными руками… Лицо, испещренное старыми и свежими шрамами, потому что его высочество никогда не опускал забрало!