Энди Чамберс - Путь Инкуба

И все же посочувствуем бедным комморритам, которые создали для себя сцену и оказались заперты на ней. Они могут предпринимать краткие вылазки в материальную реальность, чтобы утолить вечно гложущий их голод, хватать все, что можно, и уносить в свой вечный город, но они никогда не насыщаются. Каждый день Та, что Жаждет, испивает еще немного из их душ, и растущую пустоту можно заполнить лишь страданиями других.

Актеры: группа комморрских аристократов, намеренных возродить утраченную славу в одной из бесконечных политических игр вечного города. Их объединяет древнее происхождение и ненависть к новому порядку, установленному после свержения их предшественников. Второстепенные персонажи включают в себя мастера-гемункула Беллатониса, нанятого для свершения запретного воскрешения, Ларайин, молодую экзодитскую миропевицу, которую похитили, чтобы сделать невестой боли для этой операции, и Синдиэля, отступника с искусственного мира, который в конце концов решил ее спасти. Пожалуй, на данный момент самым важным из них всех является телохранитель и палач по имени Морр, член того занятного воинского культа, что известен как «инкубы».

Перейдем к их плану. Основным препятствием на пути к славе для этих высокородных был, как всегда, сам Верховный Властелин Комморры, великий тиран, Асдрубаэль Вект. Увы, но аристократы не могли сравняться с Вектом ни в грубой силе, ни в тонких интригах. Оказавшись лицом к лицу с этими фактами, предводитель заговора, некий архонт Иллитиан, убедил своих соучастников на необыкновенно опасный ход действий.

Неспособные сами одолеть Векта, они решили оживить одного из наиболее успешных соперников тирана в прошлом, лорда по имени Эль'Уриак, чтобы тот привел их к победе. Их план предсказуемо потерпел крах, и они пробудили нечто, чем не могли управлять, — душу этого великого князя, искаженную сущностью, что была родом из вечно меняющегося царства Хаоса. Это совокупное создание — вполне вероятно, посланник Той, что Жаждет — предстало в облике владыки, которого они ожидали.

И таковы были последствия. Из аристократов лишь один пережил то, что случилось позже. Телохранитель Морр, к немалому своему горю, убил собственного хозяина, архонта Крайллаха, когда понял, что тот заражен этой сущностью. Сама же сущность погубила другую участницу заговора, архонта Кселиан, при помощи меметического проклятия, когда та оказалась бесполезной для его целей. Иллитиан же был достаточно умен, чтобы представлять пользу для твари, которую выпустил на свободу, и поэтому остался жив, хотя и едва не погиб во время уничтожения монстра.

Сейчас позвольте мне еще один краткий миг объяснений. Лучше всего представить себе Комморру как некий пузырь, поддерживаемый равным давлением по всей своей оболочке. Если же оболочка прорвана, то под напором внешнего давления внутрь попадает то, что находится вовне, и это весьма неприятно для всех, кто в этот момент находится рядом.

На протяжении столетий Комморра втянула в свой пузырь много других маленьких жемчужин, убрала себя сотней краденых реальностей, чтобы порабощать и использовать их. Рябь на поверхности ее мембраны может также сорвать эти сателлитные царства с места и отправить их в свободный дрейф и хаотическое перемещение.

Эти феномены известны жителям Комморры под общим названием «Разобщение», и их заслуженно боятся. Этот рассказ вращается вокруг Разобщения, которое навлек на город заговор аристократов, его эффектов и его развязки.

Итак, теперь вы знаете всю историю до нынешнего момента. Я уверен, что это бесценное знание, которое позже даст плоды, хотя, обещаю, проверочных вопросов не будет. А кто я? Актер, рассказчик или оба, не сомневаюсь, что это станет очевидно по мере развития представления. Пока что будет невежливо занимать середину сцены, хотя бы потому, что вы можете подумать, что этот рассказ — обо мне. Правильные вопросы, которые вы должны себе задавать в это время: «Что я хочу? Как это получить? Что стоит на моем пути?»

Колония существовала вечно. Окутанные тьмой кормильцы таились, ожидая призыва к охоте, а матки, приняв едкое семя патриарха, тихо взращивали в себе будущее потомство. Слепой голодный молодняк толкался и присасывался к жилам кормильцев, нетерпеливо стремясь вырасти и стать чем-то иным.

Колония жила в вечной ночи, в мире мягкого сумрака, созданного поровну окружающей средой и нитями выделений, оставленных поколениями живших и умиравших здесь кормильцев и маток. Под колонией текла река жизни, вязкая и неизменная лента, которая журчала меж стенами вселенной. Еда приходила по реке, иногда холодная и податливая, плывущая прямо под поверхностью, иногда теплая и прямоходящая, бредущая по медленному руслу. Чувствительные дыхальца кормильцев ощущали запах каждой порции пищи, живой или мертвой, и ультразвуковой визг созывал их собратьев по выводку присоединиться к пиршеству, пока еда не покинула мир колонии.