Михаил Михайлов - Проводник - проклятый мир

Первым среагировал Сашка, который держал в руке ружье. Трижды грохнуло. Из ствола вырвались пучки огня и дыма, запахло паленым войлоком, сгоревшим порохом. Впереди послышалось негромкое скуление, и зверь кувыркнулся через голову. Левая сторона шеи, половина головы и холка были измочалены свинцом. Но тварь еще была жива!

Упав на землю, она через пару секунд поднялась и заковыляла к нам, издавая непонятные звуки. То ли, рычала, но с порванным горлом это получалось не ахти. То ли, скулила, и опять рана на шее мешала.

— Мать, — выругался Сашка, — перекос… Миха, вали сволочь.

Только сейчас я вспомнил про ТТ, что давил на бок под ремнем. Я выстрелил восемь раз с шестью попаданиями. Вполне нормально, учитывая мое состояние. Тварь получила пару пуль в голову и спину. Какой-то кусочек свинца (а может, и не один) повредил ей хребет. Зверюга свалилась парализованной тушей в нескольких шагах от нашей компании. Помирать она не собиралась.

— Это что за тварь? — ошарашено поинтересовался Сашка. — Волк, что ли?

— Не похож, — неуверенно отозвался я. — По телику они немного друг…

— Миха, берегись! — закричал внезапно Никита и прыгнул в мою сторону. Краем глаза я заметил справа черную тень и машинально прикрылся рукой с разряженным пистолетом. В следующую секунду я покатился по земле, сбитый тяжелым телом. На меня сверху навалилась точная копия подстреленного животного, пытаясь добраться клыками до горла. В этом мешала моя рука и пистолет, зажатые челюстями зверя. Зажатые неудачно для противника и удачно для меня, заклинив пасть черной бестии. Правда, острые и длинные зубы прошлись по пальцам, задев и мякоть ладони. Буду надеяться, что бешенством животина не страдает, а иначе сорок уколов в мягкое место… брр.

Пока правая рука застряла в живом капкане, левой я обхватил зверя за шею, стараясь лишить его маневренности. Заодно обхватил ногами туловище, прижимая к своему телу. Это для того, чтобы тварюга не порвала меня задними лапами. Весьма «милая» привычка у кошачьих. А к которому именно виду относится этот зверь, я определить не мог.

Рядом возникли руки Никиты, которые обхватил горло животному и пытался душить. Потом возле колена появился ствол обреза, прижатый к боку животному. Грохнуло, потом еще раз. Зверь попытался заскулить насколько было возможно с забитой пастью, но попыток сожрать меня не оставил.

Почти на автомате, пока Никита удерживал шею зверя, я нащупал левой рукой нож (какое счастье, что я повесил его на левом боку, так как на правом находился пистолет), достал из ножен и всадил в бок. Острая сталь оказала воздействие намного эффективнее, чем ружейный свинец. Зверь дернулся, потом еще раз и еще, пока я бил его ножом. Наконец, красные глаза стали тухнуть, превращаясь в белые буркала. Это было так омерзительно, что я собрался с силами и стряхнул с себя тушу. Получилось легко — зверь был мертв.

— Что за твари? — повторил Сашка, набивая патронами магазин и нервно озираясь по сторонам.

— Спроси что полегче, — отозвался я. — Патроны для пистолета еще есть?

— Откуда? — удивился Сашка. — Последняя пачка осталась там… на капоте машины.

Точно, перед самым переходом я вспомнил, что после снаряжения магазинами вернул пачку на место, положив среди бутылок и тарелок с закуской. Гадство, теперь из-за своей глупости остался без боеприпасов. И у Сашки не очень много осталось.

— Последние пять штук, — подтвердил тот мою догадку. — Положил в карман для следующей набивки, когда снарядил магазин после последней стрельбы.

— Миха, — тихо сказал Никита, который до этого молчал, — а ты нас назад возвращать собираешься?

— Точно, дружище, — поддержал его Сашка, — давай вертай нас обратно. Хватит с меня таких приключений. Вон, самого чуть не сожрали, как какую-то котлету.

Но возвращение не вышло. Никак не мог добиться того, что бы вернулось туманное облако. Еще и Знак потускнел, вернувшись к своему первоначальному бледному облику.

— Ты че творишь? — воскликнул Сашка, когда я кольнул ножом в палец до крови. Но я попросту отмахнулся. Кровь, которая до этого активировала Знак, на этот раз никак не подействовала. Шрамы всего лишь немного порозовели, но того насыщенного артериального цвета не проявилось. Посмотрев в непонимающие глаза друзей, я вздохнул и рассказал все. Про незнакомку на дороге, про отметину на руке, как в первый раз порезался и измазал Знак кровью, как потом просто одним желанием вызывал туман.