Михаил Михайлов - Проводник - проклятый мир

Четыре обнаженных фигуры окружали постамент со всех сторон. Казалось, они вот-вот будут разорваны на две части, настолько из позы были неестественны. Ноги людей удерживались в подобии капкана, а руки были охвачены цепью, которая тянула несчастного вверх. На страдания были обречены двое парней и две девушки. Каждый не старше меня, все отлично сложены и красивы. За любой из девчонок я приударил бы без разговоров. Пригласил в кино, в кафе, покупал бы цветы, только бы избранница уделила мне чуточку своего внимания. Такие красавицы… и в таком положении.

— Кто это? — сдавленно проговорил Славка. — Дядька Прокоп… за что их?

— Жертвы, — мрачно ответил наш водитель, не смотря в сторону памятника. — Наместник питается болью и страданиями людей. Возле каждого такого изваяния всегда стоят люди — молодые и сильные, чтобы дольше хватило. Часто у таких несчастных имеется магический дар. Как только умирают, их заменяют новыми. Живыми.

— Но ведь всех одаренных демоны забирают, чтобы сделать одержимыми, разве не так? — произнесла Алина.

— Не все могут принять чужую сущность. Некоторые сильны настолько, что бес просто не может отыскать лазейку к их душам. Таких демоны всегда казнят. Я думал, что ты знаешь.

— Этого я не знала, — покачала головою девушка. — Извини, дядька…

В этот момент рация, прикрепленная под потолком на самодельной, приваренной подставке, издала серию щелчков.

— Тихо, — тут же напрягся Прокоп, сосредоточив внимание на радиостанции, небольшой плоской коробочки с микрофоном и витым шнуром. Даже на дорогу сейчас смотрел вполглаза. Когда щелчки повторились с чуть измененным порядком, Прокоп довольно угумкнул и вывернул руль вправо, прижимаясь к обочине.

— Так, — обратилась ко мне с товарищами Алина, — сейчас вы будете делать все, что вам скажут. Времени посвящать вас в план до этого не было. Да и лишнее было… посвящать.

Ее слова меня несколько царапнуло — уж очень плохо замаскировано было недоверие. И это после всего, что мы сделали? Пусть и не бесплатно, но ведь в большей мере плата пошла опять же на самих партизан. Между тем, не обращая внимания на меня (полагаю, что на лице у меня ясно отобразились чувства, что испытал в этот момент), Алина продолжила короткий инструктаж.

— Ты, — девушка указала на Сашку, — вместе с дядькой остаетесь в машине. Никита идет со мною. Славка и Михаил перебираетесь вон в тот тупичок… там лестница есть пожарная. По ней залезете на крышу той трехэтажки и контролируете подходы сзади.

Прокоп пропустил колонну вперед (вернее, тот УАЗ, что шел сразу за нами) и подъехал к узкому переулку.

— И еще, — сообщила напоследок Алина, перед тем, как разбежаться по местам, — постов не покидать. Чтобы не случилось… ясно?

— А как мы узнаем, что пора уходить? — спросил я. — Или мы тут списанные? Солдаты последнего боя?

— Не говори чушь, — поморщилась Алина. — Сигнал Славка знает. Он точно его не пропустит и тебе скажет.

Сказала и, повернувшись ко мне спиною, скрылась за углом здания. Я проводил ее мрачным взглядом и, когда девушка исчезла из виду, стал пытать напарника насчет сигнала.

— А, — отмахнулся он, — ничего особенного. Два длинных, два коротких, один длинный сигнал свистком. Вот эта лестница, да? Что-то она чудная…

Чудная… я бы сказал менее политкоректнее: паршивая. Гнутая, в двух местах штыри, которые были вмурованы в кладку, вылезли почти полностью. Когда я ухватился за нее рукой и дернул, стальная конструкция сильно завибрировала, сверху посыпалась разная труха.

— Блина, вот же… — выругался я, обеспокоенный надежностью лестницы. Потом посмотрел на Славку и, вздохнув, закинул винтовку за спину. После чего ухватился за перекладины и полез наверх.

— Сначала дай мне на крышу залезть, — произнес я, обращаясь к напарнику. — А то не выдержит этот… бобовый стебель и грохнемся мы с тобою на радость разным гадам.

Подъем оказался еще хуже, чем предполагал. Железные прутья под пальцами казались соломинками, теми самыми, что в песне должны были «держать». Вся конструкция ходила ходуном от любого движения. Приходилось через пяток перекладин замирать, одной рукой опираясь на стену, чтобы дать лестнице успокоиться. Но все когда-то заканчивается. Закончился и мой подъем. Еще через пару минут ко мне присоединился Славка.

Сверху просматривалась узкая улочка. Две трехэтажки-хрущевки создавали нечто вроде створа ворот. Именно его и надо было нам держать, чтобы ненужные личности тут не прошли.