Виктор Ночкин - Дорога оружия (сборник)

– Ну вот я и дома, – пробурчал он сквозь маску.

Ляков изо всех сил удерживал на весу тяжеленный «гатлинг» и изо всех сил орал:

– Улла-Халгу!

Кочевники осадили манисов. Некоторые промчались немного вперед, развернулись – теперь со всех сторон были оскаленные морды ящеров. Звери щерили длинные желтые зубы, шипели. Один из наездников, рослый дикарь с волосами, торчащими в стороны, вскинул копье и прокричал:

– Улла-Халгу!

И тут же все завопили, повторяя на разные лады имя вождя. Ляков с облегчением опустил пулемет, уронил дрожащие руки и огляделся – вроде бы довольны, уроды пустынные. Во всяком случае никто не собирается немедленно вонзить зубы в стариковское тело. Кроме манисов, конечно, – эти скалятся очень даже хищно.

Когда кочевые наорались всласть, верзила с торчащими патлами указал копьем Лякову в грудь и заявил:

– Твоя хорошо!

– Йоля, Улла-Халгу, – повторил старик. Больше ему сказать было нечего.

– Хорошо! – энергично рявкнул дикарь. – Улла-Халгу, Йолла – хорошо! Моя радый быть.

– А уж моя как радый, – выдохнул Ляков.

Тут возвратились двое дикарей, преследовавших карлика. Оба надсадно кашляли, отплевывались, шатались на ящериных спинах, и манисы шагали с трудом, будто пьяные. Один вдруг резко опустился в пыль, дикарь повалился на бок, пополз, хватаясь за сухие стебли, потом изо рта его полилась зеленоватая пена. Упавший манис раскачивал башкой и одышливо сипел. Второй наездник выглядел получше. Он стал рассказывать на своем языке – Ляков не понимал ни слова. Людоед тыкал пальцем в зеленый туман и, округляя глаза, бормотал и бормотал.

Дикарь с чудно́й прической отдал приказ, кочевые развернули манисов в степь. Вожак обратился к Лякову:

– Моя к Улла-Халгу. Твоя с моя одно идет.

– Вместе идем, что ли?

– Да, да, моя, твоя, Много Смертей! Вместе!

– Много смертей?

Дикарь показал на «гатлинг».

– А, вождю отдать? – Ляков торопливо закивал. – Моя ехать, вместе ехать!

Он завел сендер и медленно покатил за дикарями, последним плелся отравившийся туманом манис с кашляющим седоком. Ляков глядел на его согнутую содрогающуюся спину и прикидывал, как бы ловчее удрать. Пока что бешеная девчонка не подвела – вышло, как она обещала. Но что потом? Ляков привык к тому, что везение непременно когда-нибудь заканчивается и тогда нужно убегать, просто смываться без всяких там размышлений.

Старик чуть повернул руль, забирая левее. Впереди был холм, и колонна наездников огибала его с правой стороны. Ляков решил, что он свернет в противоположном направлении, как будто хочет встретиться с дикарским конвоем по другую сторону холма, а сам махнет в степь – лишь бы путь был свободен. «Если там ровное место – врублю газ, только меня и видели, – подумал он. – Небось эти голозадые уже все здесь, и манисы под ними устали. Второй погони им не осилить, и в засаде никто не ждет. Теперь оторвусь».

Старик, сворачивая в объезд, то и дело вертел головой, оглядывался – как там дикари, не следят ли, не зыркают в его сторону с подозрением? Потому он не сразу сообразил, как это вышло, что его сендер, обогнув холм, оказался в толпе кочевых. Может, полсотни, а может, и целая сотня людоедов, размахивающих копьями и орущих:

– Улла-Халгу! Улла-Халгу!

Пока Ляков прикидывал, как удрать от тех, кому он сдался, за холмом уже собралась целая толпа. В нее и вкатился сендер. Манисы выворачивали в его сторону уродливые головы на длинных шеях, шипели и скалились. Дикари орали.

Делать нечего, Ляков остановился. К нему подъехал тощий, дочерна загорелый парнишка с волосами, заплетенными во множество косичек, часть которых спадала на лицо. Из-под жестких, словно из проволоки свитых, прядей хитро блестели черные глаза.

– Йолла молодец, Йолла не обманула, – заявил молодой, склоняясь через борт сендера, чтобы взглянуть на «гатлинг». Говорил он сносно.

– Ты переводчик, что ли? Толмач? – строго спросил Ляков. – Веди к главному вашему, к Улла-Халгу. Йоля мне наказала к нему доставить оружие.

Раз уж сбежать не вышло, придется делать вид, что он старательно исполняет, чего было велено.

– Я и есть Улла-Халгу! – Парнишка улыбнулся, оскалив крепкие белые зубы. – Хорошо!

– Хорошо, конечно, – кивнул Ляков, не сумев скрыть тоскливые нотки в голосе. – А теперь чего будет?

– Теперь пойдем на злого Левана. У нас пулемет, мы его победим!

– Патронов-то негусто, – осторожно заметил Ляков. – Знаешь, что такое патроны?