Михаэль Драу - Топливо

— Вы все еще живы, Ваше Высочество? — спросил Кукольник немного раздосадовано. Конечно, если в его полумеханическом голосе вообще можно было различить какие-то эмоции.

Велиар чуть приоткрыл губы в изумлении. Бехард напрягся.

Огромная прямоугольная масса Кукольника в черном плаще двинулась вперед, и Бехард заслонил собой Принца.

— Простите, что доставил вам массу неприятностей, — проговорил тем временем Кукольник, не остановившись ни на мгновение, — Я убил бы вас сам быстро и безболезненно, если бы не программа, которую мне пришлось позволить установить, дабы войти в доверие Канцлеру. К сожалению, сам я не могу причинить вред ни вам, ни вашему брату. Остается, впрочем, загадкой, почему Акер тоже не смог.

Жуткое лицо повернулось к Бехарду.

— Вероятно, испугался тебя. Что ж, ты на самом деле лучший. Мой шедевр.

— О чем ты говоришь, Кукольник? — пробормотал Принц даже не испуганно, а недоуменно и обиженно, — Убить меня? Зачем тебе моя смерть?…

— Ваша логика слишком несовершенна, чтобы понять мой план. И объяснять вам что-либо бессмысленно. Прошу простить меня, но я вынужден запустить его программу.

Он снова посмотрел на Бехарда, и тот замер, как статуя. Он впервые испытал настоящий страх. И понял, что уже давно себе не принадлежит. В обмен на избавление от топливной зависимости Кукольник вживлял в мозг «исцеленных» им киборгов чип. Казалось бы, безделица…

— Убей его, Бехард.

Серые глаза киборга широко раскрылись. Он понял, что чужое желание просочилось к нему в подкорку. Вплавилось в его сущность. Стало его собственным желанием.

— Вел, беги! — прохрипел Бехард, судорожно вцепившись руками в подлокотник одного из кресел. Кукольник стоял перед ним непоколебимой громадой. Стоял неподвижно, монументально, как столп мироздания.

Принц растерянно переводил взгляд с одного на другого. Медленно пятился.

— Беги!!! — взвыл Бехард, разворачиваясь и выпуская страшные титановые когти. Разум уснул.

Убить. Убить. Убить. Без злобы. Без причины. Надо. Я хочу.

Велиар судорожно всхлипнул и рванулся прочь, выскочив в пролом в стене. Понесся по коридору вентиляционной шахты куда глаза глядят. Сердце грохотало в висках. Давила мысль — этого не может быть, этого не может быть. Бехард не убьет. Не убьет. Но древний инстинкт загнанной жертвы говорил об обратном. Животный ужас и колотящееся сердце. Бежать. Куда бежать?

Бехард, несмотря на раненую ногу, догнал Принца за пару секунд. Суровый и молчаливый. Схватил в пятерню смоляную прядь, вьющуюся на ветру от вентилятора, рванул назад, к себе. Эти шелковые волосы, которые он так любил трогать губами в полудреме… Голова Велиара запрокинулась, перегнулась уязвимая шея, на боках ее вздулись вены. Губы приоткрылись и выпустили короткий высокий стон. В следующую секунду титановые когти веером прошлись по горлу Принца. На жестяную стену брызнула кровь.

Тяжелые капли медленно ползли к полу. И, казалось, целую вечность Велиар точно так же сползал спиной по окровавленной стене. Огромные широко раскрытые глаза, блестящие от слез ужаса и боли. Приоткрытые губы, все в крови, словно вульгарно вымазанные в жирной алой помаде. Бехард смотрел в его стремительно бледнеющее лицо и не понимал, как такое могло произойти. Что произошло? Почему? Велиар закатил глаза, повалился набок. Бехард очнулся и бросился вперед. Стиснул маленькое тело, прижал к себе. Нет. Нет. Нет-нет-нет-нет…

Программа выполнена.

Дохнуло холодом, и послышалось мерное жужжание механического сустава. Бехард не обернулся к Кукольнику. Он чувствовал себя пустой жестяной банкой. Ничего не осталось — даже собственного разума. И единственного существа на этом свете, которое он…

Любил?…

— Отдай тело, — спокойно произнес Кукольник. Это не просьба. Это приказ. Бехард, словно сомнамбула, разжал руки. Кукольник поднял Велиара легко и бесстрастно, словно брошенную кем-то игрушку. Развернулся и зашагал обратно. Бехард остался сидеть на полу, использованный, оглушенный и тихий.

Дэла время от времени мотало из стороны в сторону. Чувствовался странный, вкрадчивый холодок где-то под левой лопаткой. Боль в разорванных внутренностях то и дело кусалась ледяными острыми зубами. Эр вцепился в плечо и осторожно помогал идти. Давай, еще немного. Совсем чуть-чуть. Там байк. Уедем отсюда, сбежим ото всех. Ничего, потом подлататься можно. Главное — покинуть башню.

Они вышли в извечный дождь и в хмурые сумерки. Свинцовое небо висело над мегаполисом и хмурилось, словно недовольное человеческой возней под своим клубящимся серым брюхом. Уже не такой сверкающий, как обычно, байк Дэла стоял совсем рядом с узкими раздвижными воротами башни.