Валентин Егоров - Ас Третьего рейха

Так вот этот замечательный человек каждый вечер навещал моих родных и дарил им шоколадки или цветы. Сначала он хотел завязать романтические отношения с моей сестричкой Джулией, но был послан куда подальше со своей лысиной. Но мама почему-то воспылала симпатией к этому оберштурмбанфюреру. Она не только принимала его дома, но вместе с ним выходила в свет. В тот момент, когда я разговаривал с мамой, я подумал, что в юности она была красивой девушкой, за что ее полюбил и взял в жены отец. А он по характеру и внешним обликом совершенно не походил на этого Монке, которому больше подходила ипостась змеи, а не человека. Так почему же мама на склоне лет почувствовала такую симпатию к этому «супермену», но, видимо, не зря говорят, что пути Господни неисповедимы. А этот господин оберштурмбанфюрер Монке пару недель назад заступил на должность заместителя командира по вопросам безопасности нашего истребительного полка. Когда полковник Арнольд Цигевартен узнал о том, что «серая мышь» отправлен на Восточный фронт и место его заместителя займет совершенно другой человек, то он флегматично пожал плечами. Разумеется, «своего человечка» в органах государственной безопасности рейха у него не было и в подобные дела он вообще пытался не вмешиваться.

Уже на следующий день после своего назначения оберштурмбанфюрер «случайно» заскочил ко мне в гости. Тогда у меня не было причины отказывать этому мерзкому человеку, я поднялся с кресла, чтобы рукопожатием его поприветствовать и даже предложил кофе, который Лиза прислала мне из своего Люцерна. Мы пили кофе и разговаривали на светские темы о погоде, оберштурмбанфюрер был настолько тактичен, что даже не поинтересовался рисунками обнаженной Смугляночки, которые время от времени оживали на стенах моего жилища. Мы расстались добрыми товарищами и договорились время от времени встречаться, чтобы потрепать языком на общие темы. Монке не произвел на меня ни плохого, ни хорошего впечатления: зашел человек… поговорили ни о чем и расстались ни с чем.

Но когда я вернулся после встречи и боя с «Летающей крепостью», в тот момент я чувствовал себя сильно измотанным и усталым и после устного доклада полковнику Цигевартену отправился домой немного отдохнуть. Но уже на пороге комнаты я почувствовал и увидел, что неприкосновенность моего жилища нарушена. Все вещи лежали нетронутыми, на своих местах, в комнате все выглядело так, словно чужих людей в ней никогда не было. Но последнее время я практиковал оставлять несколько пылинок, создавал подобие сети-опознавания, которую сегодня изобрел подполковник Динго, чтобы вести скрытое наблюдение за всем, что происходило в комнате за время моего отсутствия. Так и сегодня утром, когда уже бежал в ангар к истребителю, я оставил три таких пылинки в разных углах своего жилища. Когда вернулся в общежитие и перешагнул порог своей комнаты, то первым делом почувствовал, что этих пылинок в комнате не было. Любая моя попытка обнаружить эти пылинки была напрасной. Воздух в комнате был чист и свеж, в нем не было ни пыли, ни других каких-либо химических примесей. Кто-то с чисто немецкой пунктуальностью поработал в этой комнате, очищая комнатный воздух.

Тогда я подошел к рисункам Смугляночки на стене, моя жена была прекрасна, ее позы были выразительны и непосредственны, но все рисунки сейчас были мертвы. Олга больше не реагировала на мое появление и не махала мне рукой. Мне стало до слез обидно, что в нашем полку нашлась сволочь, которая в мое отсутствие проникла в мою комнату и безжалостно умертвила эти рисунки. Я попытался магическим путем узнать, кто же побывал в комнате во время моего отсутствия, и воссоздать хронику событий — что именно этот человек сделал, чтобы рисунки, приносившие радость, перестали реагировать на мое появление. Но, что бы я ни предпринимал, ничего у меня не получилось, в комнате не оставалось ничего, за что можно было бы зацепиться и размотать клубок событий в обратном порядке. В этот момент глубокого разочарования своей неудачей я и обратил внимание на один из рисунков Смугляночки, на котором она смотрела мне прямо в глаза, словно хотела что-то рассказать. Я подошел к рисунку и посмотрел в глаза своей жены. Неожиданно свет начал меркнуть, и я начал медленно тонуть в этих громадных глазах моей любимой женщины.

Распахнулась дверь моей комнаты, и на пороге возникла черная фигура Монке, изображение было записано в черно-белом варианте. Монке сопровождали еще два черных человека, они не имели лиц, только контуры фигур. Троица моментально рассредоточилась по комнате, и каждая из черных фигур занялась своим делом, в комнате начался самый настоящий обыск. Но этот обыск производился очень аккуратно, в течение десяти минут черные люди осмотрели, сфотографировали и буквально ощупали каждую находящуюся в комнате вещь. Две фигуры были еще заняты обыском, а оберштурмбанфюрер Монке подошел к стене, на которой висели рисунки Смугляночки, он не притронулся ни к одному рисунку, но они умирали один за другим, как только этот человек начинал его рассматривать. Усмехнувшись, оберштурмбанфюрер, заложив руки за спину, начал медленно расхаживать вдоль стены, всматриваясь уже в мертвые рисунки, а двое за его спиной начали монтировать какую-то аппаратуру со шлангами. На этом воспроизведение эпизода закончилось, я мысленно поблагодарил Смуглянку за помощь и открыл глаза. Рядом с собой я увидел подполковника Динго, который терпеливо ожидал, когда я выйду из транса.