Иар Эльтеррус - Белый крейсер

— Проклятые фанатичные варвары! — отчаянно завизжал он. — Комендорам — огонь из всех орудий! Уничтожьте его, пока он не врезался в нас!

Залп за залпом терзали почти мертвый крейсер, идущий по инерции — двигатели отказали. Казалось, на его борту не осталось ничего живого. Но это было не так, поскольку в эфире продолжала звучать песня. Россы с "Неустрашимого" пели хриплыми, срывающимися голосами:

Не скажет ни камень, ни крест, где легли

Во славу мы росского флага.

Лишь волны морские прославят в веках

Геройскую гибель "Варяга".

Залп за залпом превращали останки крейсера в мешанину металла, но он продолжал неумолимо надвигаться на карханский линкор. Последний куплет пел всего один голос, совсем еще мальчишеский. А когда он замолк, захлебнувшись на имени древнего корабля, "Неустрашимый", точнее, то, что от него осталось, врезался в борт пытавшегося отвалисть в сторону линкора. Оба корабля исчезли в облаке взрыва.

— Честь и слава! — хрипло выдохнул Алексей. — Они показали нам, как нужно драться! Вперед!

И остатки росского флота, включая все, еще способные двигаться, даже безоружные корабли, пошли в свою последнюю, отчаянную, безнадежную атаку. "Умираю, но не сдаюсь!" — Эти слова звучали в рубках и на палубах, в двигательных отсеках и кабинах истребителей. Россы шли умирать!

Залп за залпом сотрясали корпус Белого Крейсера, защитные поля давно отказали.

— Пробоина на шестой палубе! Потери — сорок человек.

Новое сотрясение и новый доклад:

— Множественные пробоины с восемнадцатой по двадцать вторую палубу! Потери шестьдесят два человека!

Алексей стоял у капитанского пульта, все сильнее сжимая кулаки. Выйти из этого боя живым он уже не надеялся. Что ж, пусть будет так. По крайней мере, он отдаст жизнь за правое дело.

— Мой капитан! — громом прозвучал голос искина. — Ситуация изменилась! Кто-то атакует карханцев с тыла. Судя по конфигурации кораблей — это ларатцы.

Адмирал Холгин застыл по стойке "смирно" в командной каюте, не замечая, что по его щекам стекают две одинокие слезинки. Он слушал слова древней песни, которую на Ларате тоже не забыли, и все сильнее кусал губы. Там, на почти мертвом крейсере, находились люди, заставившие его гордиться тем, что он — росс. Одновременно адмиралу было стыдно, что он сейчас здесь, а не там, вместе с идущими на смерть во имя родины.

Ленни смотрел на него широко распахнутыми глазами, и в этих глазах Холгин видел осуждение. И его стыд усиливался. Впервые адмирал задумался о том, что затеянная им провокация дурно пахнет. Он и раньше знал это, но отгонял от себя непрошенные сомнения. А теперь они вернулись в полной мере. Желание возвести на престол законного императора придется, похоже, оплачивать слишком дорогой ценой.

— Последний парад наступает… — неслышно прошептал Холгин, с трудом сдерживая дрожь рук.

Внезапно перед ним загорелся голоэкран, на котором появилось лицо контр-адмирала Тоцкого. Он выглядел мрачным, но решительным.

— У нас проблема, Виктор.

— Какая?

— Экипажи всех наших кораблей стоят по стойке "смирно" и поют вместе с этими идущими на смерть ребятами, — в голосе Тоцкого звучала горечь. — Мы ведь тоже россы, если ты не забыл…

— Россы, — подтвердил Холгин. — Но к чему ты это говоришь?

— Если мы позволим карханцам сейчас раздавить росский флот, то получим бунт. Видел бы ты, с каким гневом смотрят на меня мои собственные штабные офицеры. Мы заигрались, Виктор. Может, хватит?..

— Пожалуй, да, Толя. Придется менять планы. Командуй атаку! И постарайся, чтобы уйти сумели не больше двух кораблей, причем малых.

— Сделаем! — пообещал Тоцкий, затем обернулся к кому-то и бросил: — Флоту — готовность номер один! Атакуем по схеме два-плюс!

Несколько голосов хором радостно ответили:

— Есть!

Когда останки росского крейсера врезались в карханский линкор, адмирал Холгин на мгновение прикрыл глаза, а затем глухо сказал:

— Вечная слава! Спите спокойно, ребята. Ваша жертва не будет забыта…

— Ура! — неслось по коридорам и палубам последних уцелевших росских кораблей. А уцелело их всего три десятка, да и те находились на последнем издыхании. — Ура ларатцам!

Алексей облегченно улыбался. Ларатцы все же пришли, не оставили собратьев погибать. Беда только, что военного флота у Росса практически не осталось. Даже имперские крейсера сильно пострадали, два из них потеряли двигатели, и теперь бессильно зависли в пространстве. Да и БК дышал на ладан. Еще два-три попадания, и крейсер приказал бы долго жить.