Алексей Замковой - Благими намерениями

И напоследок, в качестве бонуса, мне удалось узнать, что западнее Коросятина находилось еще одно минное поле, поставленное Красной армией на перекрестке тракта Коросятин — Дроздово. Это могло помочь нам разрешить проблему со взрывчаткой, и я решил наведаться туда в первую очередь.

Был уже вечер, когда мы тепло распрощались с Костей и Тарасом. За время разговора вся напряженность, которая возникла после их отказа присоединиться к отряду, исчезла. Даже Тарас уже не пытался прожечь меня взглядом, а разговаривал как со старым знакомым. Ну что же, если не хотят воевать — не погонишь же их из-под палки. Они и так помогли, поведав много полезной информации и, сами не зная того, наметив мне фронт работ на ближайшее время. Мы договорились поддерживать связь и в дальнейшем — Тарас и Костя должны были держать ухо востро и передавать нам все слухи, которые могли бы нас заинтересовать, когда мы наведаемся. А мы пообещали мужикам предоставить убежище в нашем отряде, если такое потребуется в будущем. На этой ноте и расстались — Казик повел Тараса и Костю обратно к дороге, а мы стояли и смотрели им вслед.

Однако, когда я повернулся к Антону и Яну, заметил, что результаты переговоров понравились им гораздо меньше, чем мне. Ян стоял с понуро опущенной головой, а Антон, за все это время не сказавший ни слова, нервно сжимал и разжимал кулаки.

— Трусы! — вдруг прошипел он, а Ян, услышав это, еще сильнее вжал голову в плечи.

— Понимаешь, Антон, — я внимательно посмотрел ему в глаза, — они ведь правы. Нас всего пятеро. Вдобавок из этих пятерых двое — дети. Чтоб люди к нам потянулись, мы должны сначала показать, чего стоим. Они должны увидеть, что мы — это сила, к которой не страшно присоединиться. Не в трусости дело, а в том, что они просто не хотят погибать впустую.

Я замолчал, давая своим словам усвоиться в голове Антона и Яна. Увидев, что Антон собирается что-то сказать, я тут же продолжил:

— Спасибо, Ян. Хороших людей привел. — При этих словах Ян, не ожидавший похвалы, удивленно взглянул на меня и будто даже стал выше ростом. — Много интересного они рассказали. Вот увидите, когда провернем несколько дел, тогда люди сами пойдут к нам. Имя, мужики! Мы должны заработать себе имя!

Антон не был полностью со мной согласен, но понимал, что в моих словах что-то есть. Поэтому он промолчал и просто кивнул. Как раз появился Казик и доложил, что Тарас с Костей ушли в свое село. Я оглядел свой отряд.

— Ждем до ночи, а как стемнеет — проведаем-ка лесопилку у Красноселья.

Оставив позади служивший нам надежным укрытием лес, мы бодро бежали к Красноселью. Путь наш лежал параллельно небольшой грунтовке — мы двигались метров на двадцать слева от нее, а справа светились несколько огоньков в окнах Коросятина. Небо было затянуто облаками, и лишь редкий отблеск лунного света, пробивающийся сквозь бреши в них, освещал нам дорогу, а заодно — и нас самих, если где-то поблизости найдется наблюдатель. Так мы пробежали около пяти километров и вышли к тракту. Слева и справа от нас темнели в слабом ночном свете два хутора, находившиеся на расстоянии около километра друг от друга. На одном из них — том, который справа, — залаяла собака. Через минуту к ней присоединилась другая — с левого хутора. Мы замедлили шаг и до самого тракта шли низко пригнувшись. Дорога оказалась пуста. Насколько мы могли видеть — ни одного огонька или тени, свидетельствующих о чьем-то приближении. Ни одного звука, кроме заливистого собачьего лая с хуторов. Пять теней быстро перебежали через дорогу и вскоре скрылись в лесу, находившемся в полукилометре от нее.

— Ян, идешь первым, — прошептал я. — Мы пойдем шагах в двадцати за тобой.

Ян осторожно, тщательно ощупывая ногой землю перед собой, пошел вперед. Откуда у него такие навыки бесшумной ходьбы по лесу? Охотой увлекался в мирное время? Или, если учесть, что в панской Польше все эти земли, скорее всего, кому-то принадлежали, браконьерничал? Я подождал, пока Ян отойдет на положенное расстояние, и дал знак остальным продолжать движение. Наверное, я в своем времени пересмотрел всяких боевиков. А мои спутники их не смотрели. А может быть, всему виной была темнота ночного леса… В общем, мой знак не произвел никакого впечатления. Или его никто не заметил, или попросту не понял.

— Блин, вперед! — прошептал я, злясь непонятно на кого. Скорее всего — на себя.

Лесопилку не пришлось искать долго. Во-первых, она находилась менее чем в километре от кромки леса, а во-вторых, к ней от тракта вела хорошо накатанная дорога, вдоль которой мы двигались. Поэтому вскоре мы уже лежали в кустах и наблюдали за своей целью. Лесопилка состояла из небольшого домика, в окне которого, расположенном слева от двери, горел свет и мелькали тени. Из этого домика до нас доносился смех и приглушенный гомон, разобрать который из-за расстояния не получилось. Рядом с домиком, метрах в десяти от него, стоял большой навес, под которым темнели силуэты оборудования — видимо, здесь и обрабатывали лес. Чуть в стороне, у самого въезда на лесопилку, стоял другой навес — побольше, чем первый. Под этим навесом я не заметил ничего и его предназначения не понял. Больше с нашей позиции ничего не было видно. Уже оценив умение Яна бесшумно передвигаться по лесу, я послал его обойти вокруг лесопилки.