Вадим Полищук: Лейтенант Магу

— Не было еще таких, вы — первый, кто сюда добровольно приехал. У нас ведь тут постреливают.

Сообразив, что ляпнул лишнее, Кавелин поспешил успокоить вновь прибывшего лейтенанта.

— Но это редко бывает, за последние три года никого из офицеров полк убитыми не потерял.

А до этого, значит, убитые офицеры были? И, если, убитыми не терял, то раненые, что весьма вероятно, имелись. А как с солдатами и унтерами дело обстоит? Алекс сделал отметку на память. Между тем, подполковник продолжал.

— Здесь, вообще-то скучища, ничего не происходит. Газеты приходят с несвежие, телеграф только два года, как провели, железную дорогу обещают, но это когда еще будет. В неслужебное время, господа офицеры частенько водочкой и картишками балуются, особенно неженатые…

Начальник штаба разглагольствовал о местной жизни еще с четверть часа. В конце концов, Алексу его словоизлияния надоели, и он постарался аккуратно вернуть разговор в деловое русло. Выбрав момент, он вежливо напомнил.

— Господин полковник сказал, что вы введете меня в курс местных дел и разъясните мои обязанности.

— Конечно, конечно, — поскучнел Кавелин.

Он подошел к одной из стен своего кабинета и отдернул закрывавшую ее занавеску. В кабинете начальника штаба могут всякие посетители бывать, в том числе и те, кому скрытую за толстой материей карту видеть не полагалось. Такая предусмотрительность подполковника как-то не вязалась с образом барствующего душки начальника.

— Собственно в Текуле находится только штаб полка, первый батальон, полковая артиллерия и госпиталь. Остальные батальоны дислоцируются в долине Темерюка. Наша зона ответственности от сих до сих.

Рука подполковника прогулялась вдоль темной извилистой линии, испещренной многочисленными значками.

— Почти семьдесят верст, — оценил расстояние Алекс.

— Точный у вас глаз, — восхитился Кавелин, но как-то не очень натурально. — По большому счету, сюда бы дивизию надо, да где же ее возьмешь! На нашем берегу реки сплошные плавни, контролировать их практически невозможно, вот и шастают бандиты туда-сюда. Скот угоняют, людей воруют…

— Людей?

— Ну да. А вы не в курсе?

Видя недоумение лейтенанта, подполковник разъяснил ситуацию.

— В основном девок воруют, баб молодых тоже. Но и мужиками не брезгуют, особенно теми, кто помоложе. Правда, в последнее время тише стало, а еще лет пять назад чуть не каждую вторую ночь перестрелки случались.

— С девками понятно — горцы жен себе воруют, — предположил Магу. — А мужики им зачем?

Кавелин еще раз пристально рассмотрел лицо лейтенанта, убедился, что тот говорит абсолютно искренне и только посочувствовал вновь прибывшему офицеру.

— Неужели наши новости до столицы совсем не доходят?

Магу с сожалением развел руками. Подполковнику пришлось пускаться в пояснения текущей обстановки.

— На счет девок вы правы, но только отчасти, в жены берут немногих. Большая часть их продается дальше османам в качестве наложниц. Мальчишек похищенных туда же продают, там из них евнухов делают, да и любителей мальчиков среди султанатской знати, говорят, немало. А мужиков ради выкупа воруют.

Воспользовавшись паузой в речи начальника, лейтенант задал вопрос.

— А кто не может выкуп собрать?

— Есть и такие, — кивнул Кавелин, — тех в рабах держат. Но их немного, рабов кормить надо, а в горах с продовольствием туго, сплошной камень. Вот только…

Подполковник взял паузу, словно раздумывал, стоит ли говорить дальше. Потом решился.

— В последнее время мужчин воровать стали реже, но, как бы это сказать, избирательнее что ли. То лавочника богатого утащат, то чиновника небедного.

Честно говоря, Алексу на судьбу местных чиновников и лавочников было наплевать, но его возмущал сам факт того, что какие-то немытые бандиты с гор шастают по руоссийской земле и воруют подданных императора, которых он, лейтенант Магу, по долгу службы защищать обязан.

— Так надо этих мерзавцев поймать и повесить!

— Поймать, — грустно усмехнулся подполковник, — их трудно. Налетят, похватают людишек и на правый берег, куда нам ход заказан. Из столицы приказано проводить политику умиротворения и границу империи не переходить.

— А что на правом берегу?

Сама река и левый берег на карте подполковника были показаны весьма подробно, а правый — почти сплошное белое пятно.

— Там предгорья начинаются, а дальше сами горы, где сам черт ногу сломит. Лет двадцать назад пытались в горы соваться, только дело почти всегда большой кровью заканчивалось. Артиллерию тогдашнюю было трудно по горам тащить, а стреляют горцы очень метко.