Олег Шовкуненко - Оружейник. Тест на выживание

– Два резервных хода! – В моем измочаленном мозгу все же родилась светлая мысль. – Их не охраняют. И там двойные двери. Можно войти без риска впустить тварей внутрь.

– Один вход совсем рядом! – вспомнила Лиза.

– Безумцы! Остановитесь! – вскричал фельдшер.

Безумцы? Что ж, мы, похоже, и впрямь были не в себе. Но только это еще не безумие. Безумие наступит утром, в тот самый миг, когда мы выйдем наружу и обнаружим поселок мертвым, поймем, что, пока мы трусливо прятались под землей, здесь творился ад, настоящий ад. И он повторится снова, обязательно повторится, поскольку трусам и предателям там самое и место.

– Ильич, ты пойдешь с нами! – Это был приказ.

– Я? Я! – Фельдшер хотел протестовать, но это местоимение застряло у него в глотке, как кость.

– Не дрейфь. Закроешь за нами дверь, и все. – Больше никому ничего объяснять не требовалось, и я прохрипел: – Вперед!

Все то время, что мы тащились до резервного хода, я думал, вернее, пытался думать. Прорыв мог произойти, только если вырубилось освещение. Но свет в убежище горит. Значит, дизель работает исправно. Выходит, проблема на одном из участков периметра. Там освещение следует восстановить или заменить. Как и чем? Вот это можно выяснить только на месте. Если, конечно, доберемся до этого самого места.

Дверь шлюза вынырнула из-за очередного поворота совершенно неожиданно. Лиза оказалась права, мы находились очень близко. Полсотни шагов, и вот она, пожалуйте, калитка в преисподнюю.

– Открывайте! – скомандовал я.

Первым на мой приказ среагировал Пашка. Оставив меня на попечение Загребельного, он тут же повис на заржавевшем рычаге. Этим ходом давно не пользовались, да к тому же механизм запирания был примитивным, самодельным. Само собой, что он поддавался с большим трудом:

– Я помогу.

Леший уже хотел передать меня на попечение фельдшера, но я запротестовал.

– Нет, Ильич, помогай ты.

Загребельный искоса глянул на меня, но ничего не сказал.

Общими усилиями Пашка и медик все же победили заржавевшую рукоять. Тяжелая дверь с протяжным скрипом отползла в сторону. Я увидел, что с ее обратной стороны все идентично. Точно такой же рычаг и даже есть скоба, за которую можно тянуть. Это хорошо, просто замечательно. Это как раз то, что мне и нужно.

– Лиза, давай сюда оружие. – Я протянул руку за автоматом и только сейчас сообразил, что продолжаю судорожно сжимать в пальцах коробочку с рамкой. – Спрячь это. Подарок. – Я вырвал из рук девушки Пашкин АКСУ, а вместо него сунул ей маленький приборчик.

Когда Леший последовал моему примеру и завладел своим верным АКС, настало время для новой вводной:

– В коридоре за поворотом две керосиновые лампы. Зажечь и принести. Быстро!

Как я и предполагал, исполнять кинулись Лиза и Пашка. Фельдшер с его заторможенными рефлексами так и остался стоять, обеими руками вцепившись в рычаг.

– Ну, с богом, – когда ребятня скрылась за поворотом, шепнул мне Леший.

– Пошли. – Я кивнул. – Ильич, закрывай дверь.

– А как же лампы? – проблеял вконец запутавшийся медик.

– Закрывай, я сказал!

Мы с Лешим, не задерживаясь более ни на секунду, шагнули за толстый железный порог. Когда тяжелая створка за нашей спиной уже почти влипла в резину уплотнителя, я обернулся. Сквозь ярко освещенную щель я увидел Лизу. Она бежала вслед за нами, и глаза ее были расширены от ужаса.

– Живи, девочка, я тебя заклинаю, живи, – прошептал я и помог двери закрыться.

В переходном шлюзе стало почти тихо. И так продолжалось до того самого мгновения, пока Лиза не добралась до двери. После этого дверь стала содрогаться от негромких ударов, а запирающий ворот потихоньку пополз вниз.

– А я все думал, когда же ты их сплавишь. – Леший ухватился за рукоять с нашей стороны и не дал ей провернуться. Затем он выщелкнул из запасного магазина патрон и засунул его меж язычком и краем прорези, в которую тот уходил. Когда дверь оказалась прочно заклиненной, он буркнул себе под нос: – Один патрон, это мелочь. Один патрон нас все равно не спасет.

Я был того же мнения, даже еще более пессимистичен. Огнестрельное оружие штука хорошая, проверенная, только вот случай сейчас не тот. Не на того зверя мы собираемся охотиться. Хотя… Я прислушался. Снаружи явно доносились выстрелы.

– Слышишь? – Загребельный замер, весь превратившись в слух.

– Стреляют.

Снаружи бой! Живые! Там все еще есть живые!

Этот Андрюхин возглас сработал, словно команда «В атаку!», и мы тут же кинулись открывать наружную дверь. От меня, естественно, толку было мало, зато Загребельный… Против его силищи и неистового напора ржавые запоры не могли устоять.