Ерофей Трофимов - Испытание

— Слушай, а ты не думал открыть свой ресторан? — с интересом спросила Салли, пробуя мясо. — Ты же потрясающе готовишь! — добавила она, прожевав кусок и глядя на него изумленным взглядом.

— Я не хочу ставить свои знания на поток. Я люблю готовить, но только для своих. Мне нравится доставлять удовольствие близким. Наверное, потому, что я рано остался один.

— Расскажи мне о себе, — тихо попросила Салли. — Знаешь, я только сейчас поняла, что рожу ребёнка от человека, о котором почти ничего не знаю.

— Хорошо, — задумчиво потирая шрам на лице, ответил он. — Я расскажу тебе о себе. Но только так, чтобы не называть мест и имён. Я даже не скажу тебе своего настоящего имени, но не потому, что не доверяю, а потому, что эта тайна может сильно повредить мне. А узнать её не так сложно. Надеюсь, ты поймёшь меня.

— Я понимаю, — кивнула Салли, понимая, что уже ничего не понимает.

— Я родился в Советском Союзе. Ещё в школе я увлёкся борьбой и сумел достичь серьёзных результатов. Но пришло время, и меня призвали в армию. Через месяц после призыва мои родители погибли в автомобильной катастрофе. Они погибли оба. Сразу. Пьяный водитель грузовика на полном ходу протаранил их автомобиль сбоку. Больше у меня никого не осталось.

Уже на службе я попал в спецподразделение. Служба разведки и диверсионная подготовка. Должен признать, что готовить в этих войсках умели. Особенно в Союзе. Они не жалели средств и резервов, чтобы сделать из толковых мальчишек настоящих солдат. Отслужив положенные два года, я вернулся в родной город и понял, что всё изменилось. Началась перестройка, и в стране творилось чёрт знает что. Ни семьи, ни квартиры, ни работы. Становиться бандитом и трясти несчастных, которые вкалывали по четырнадцать часов в сутки только для того, чтобы прокормить семьи, я не хотел. Мне на глаза попалось маленькое объявление о наборе желающих служить в иностранном легионе. Французская кухня, где готовят будущих наёмников. Прослужив там пять лет, я завёл нужные знакомства и, избавившись от контракта, решил работать на себя. Получив на руки документы с новым именем, я отправился в Африку. Уже там, в Анголе, я сошёлся с парнями из команды псов войны и начал работать серьёзно. За эти годы я побывал на всех континентах и участвовал во всех локальных войнах, которые велись по всему миру. Я не воевал только против своей бывшей родины.

— Ты имеешь в виду кавказские конфликты? — осторожно спросила Салли.

— Да. Я побывал везде. В Африке, Южной Америке, Юго-Восточной Азии, Восточной Европе. Везде. Не был только в России. Из-за этого ваше агентство долгое время относилось ко мне с большой настороженностью. Им не верилось, что наёмник готов отказаться от выгодного контракта только из-за воспоминаний. Но это так. Болтаясь по миру, я в совершенстве изучил несколько языков, научился пользоваться любым оружием и стал мастером рукопашного боя. Не того, что показывают по телевизору, а настоящего. А теперь, стал ещё и воином духа.

— Так ты русский? — удивлённо спросила Салли.

— Не совсем. Я продукт огромного котла наций, которые смешивались в течение многих лет в этой стране. Наверное, я потому и смог сделать то, что не удавалось другим. Ведь полукровки всегда сильнее и выносливее чистых, — с улыбкой пожал плечами Араб. — Надеюсь, для тебя это не станет проблемой?

— Проблемой? Ещё чего?! — презрительно фыркнула Салли. — После всего, что я о тебе узнала в нашей поездке, тебе от меня не избавиться. Не думай, что я упущу шанс попробовать на вкус все твои блюда, — добавила она с лукавой улыбкой, и Араб громко, от всей души, расхохотался.

— Придётся готовить понемногу, а то такими темпами ты у меня ни в одну дверь не пролезешь, — ответил он, продолжая смеяться.

— Не волнуйся. Врачи говорят, что у меня ускоренный метаболизм и я могу есть, сколько хочу. Ни за что не растолстею. Наоборот, если не стану есть, то рискую умереть от дистрофии, — с улыбкой ответила Салли.

— Ты серьёзно? — удивился Араб.

— Абсолютно, — кивнула Салли. — Мне в клинике все медсёстры обзавидовались. Ведь им всем приходится постоянно сидеть на диетах. А в сторону пирожных даже смотреть нельзя. А тут — всё, что угодно, и в любых количествах. И главное, никаких проблем.

— Да уж, повезло. — Усмехнулся он, но Салли снова не согласилась с ним.

— Не совсем. Если я не поем хотя бы один раз за шесть часов, начинает тянуть в животе и жутко болит голова. В засадах очень мешает.

— Думаю, теперь тебе не придётся больше об этом беспокоиться. Родишь малыша, и мы уедем отсюда. Деньги у нас есть, значит, можно будет отойти от дел и посвятить себя тому, что нам обоим больше всего нравится.