Всеволод Глуховцев - Смерти нет

Предчувствия сбылись. Жженый проглотил последний кусок, вытер губы рукой и объявил:

— Так. Мне надо кое-что сказать вам. Давайте-ка все при оружии на крышу. И Тухляку скажите. Я туда пошел.

Через пять минут боевики стали выползать на крышу. Явился и Тухляк. Не было только Ботвы.

— Где он? — спросил Жженый сумрачно.

— С... ть пошел, — ответствовал Пистон. — Понос что-то его прошиб.

— Жрать надо меньше. — Жженый окинул взглядом свое поганое воинство, задержался на Дешевом. — Что у тебя с рожей?

Здесь, в каком ни есть дневном освещении раскрас физии обозначился явственно. Дешевый вновь начал путано излагать то же, что ночью сочинил Пистону.

— Ладно, — оборвал его Жженый, — не подохнешь... Ну где этот болван?!

Ботвы не было. Жженый осерчал.

— Да говорю же, босс, с... ть пошел, — вновь пустился в объяснения Пистон, но Жженый рассвирепел совсем:

— Что?! Да он что, растудыт его, веревку проглотил?. Ладно, я сейчас. Ждите!

Кипя гневом, он пошел вниз. На площадке между девятым и восьмым этажами он увидел на полу засохшие бурые пятна.

Кровь. Жженый приостановился.

Ах да. Это Дешевый здесь долбанулся мордой в трубу. Ну да, вон там...

Внизу зашуршало.

Жженый напрягся — но это оказался Ботва, всего-то навсего. Он вышел из-за угла, подтягивая штаны, стал подниматься вверх. Глядел под ноги себе, бурчал что-то.

Своего шефа он прежде ощутил, чем увидел. Жесткие, как из дерева, пальцы стиснули его глотку. Ботва разинул рот, выкатил глаза.

И вот тогда-то он встретил взгляд Жженого — такой, что чуть вторично не обгадился.

— Э-э... — просипел он.

Пальцы сжались крепче.

— Что, — шепнул Жженый с ужасной задушевностью, — по-хорошему не понимаем?..

Он так встряхнул подшефного, что у того перебултыхнулись все внутренности.

— Значит, будем учить по-плохому. — Жженый улыбнулся еще ужаснее, чем говорил.

В свободной руке неведомо откуда — точно из воздуха! — взялся нож. Ботва облился холодом. Затем жаром. Затем его пробила дрожь.

— Я... — прохрипел он сквозь мертвую схватку, — я... нет! Я ничего... Босс... виноват... я...

Хватка разжалась.

— Виноват, — подтвердил Жженый. — Вот учу. Опаздывать нельзя. Запомнил?

— Да, босс.

Ботву трясло. Колени ходили ходуном. Урок удался.

Жженый спрятал нож. Ну, идем.

На крышу командир вышел спокойный, равнодушный, как всегда. Ботва плелся следом, все еще нервно вздрагивая.

— Ну вот, все в сборе, — подытожил Жженый. — Слушай меня. Сегодня ночью я имел встречу с нашими... покровителями.

Крохотную паузу после «наших» заметили не все. Но кому надо, тот заметил.

Далее Жженый, в сущности, пересказал то, что говорил ему маг. Слушали внимательно, Мыло аж рот открыл от напряжения — для него понимать звучащую речь было работой, и нелегкой.

— Вопросы есть? — спросил Жженый, закончив. Молчание. Тихий шелест дождя. Пистон осторожно откашлялся. Жженый перевел взгляд на него.

— Слушаю.

Пистон затоптался, закряхтел.

— Я хотел, босс... Спросить хотел, да.

— Спрашивай.

— Они не сказали, зачем он им? Ну, этот Муха вот?

— Тебе это так надо знать?

— Мне? — Пистон подавился словом. — Да вы что, босс! Я это так просто...

— Вот запомни, — резко прервал Жженый. — Ничего никогда «так просто» не делай. Даже по малой нужде. А вопросов таких тем более не задавай. Понял?

— Понял, понял, босс, — поспешил заткнуться Пистон.

— Еще вопросы есть?

Тухляк поежился от гнилой сырости:

— Когда? Когда это надо? Жженый немного помолчал.

— Сегодня подготовимся, — решил он. — Отдохнем. А завтра двинемся.

— А как же... — нерешительно начал Пистон и не закончил.

— Что такое?

— Э-э... я просто хотел, а как же если вдруг эти наши вернутся, Слякоть, Скальп? Придут, а нас нет.

— Их проблемы.

Сказав так, Жженый взглянул почему-то на Тощего. Тот совершенно недвижимо стоял, слушал. Даже вроде бы не моргал.

— Ну, пошли, — велел начальник. — А то промокнем.

Это было верно. Дождь сеял и сеял. Вниз повалили все охотно.

Вернулись на восьмой этаж, занялись подготовкой. Чистка оружия, подгонка одежды, бронежилетов... Тухляк решил починить сапоги.

— Подметка отлетает, — объяснил он. — Возьмет да крякнет в пути, что тогда?..

— Швах тогда, — согласился Ботва.

Он уже оправился от шоковой терапии, но вел себя пугливо, зыркал по сторонам — Жженый его умело перевоспитал.

Сам Жженый чувствовал некое странное беспокойство. Откуда оно исходило? — он не мог понять. Что-то с чем-то не срасталось, что-то было не так.