Андрей Гребенщиков - Сумрак в конце туннеля

Константин опять оглянулся на мужика, сидящего в отдалении. Ничего более страшного, собранного в одном человеческом лице, наблюдать еще не приходилось… Видел он и шрамы, и боевые травмы, и жесткий взгляд убийцы, но никогда — в одном человеке. Потапыч тоже не слабак, морда жизнью побитая, а глаза добрые. Бывают иногда. А этот… Даже неподвижный, как куча камней за его спиной, он казался опасным. Оставаться наедине с таким типом? Как назло, костер догорал, красные тени бродили по пугающему лицу, придавая ему сходство со всеми ночными кошмарами сразу. Понимая сомнения Константина и, может быть, даже разделяя их, бомж сказал:

— Не бойся Смерча, ты ему не интересен. — Повернулся и ушел в темноту.

От тепла клонило в сон, Константин очень устал с непривычки, так далеко отходить от Автозаводской еще не приходилось. Но как спать, когда за тобой из угла наблюдают? Взгляд не поймать, но молодой человек чувствовал себя, как под прицелом.

Прошло пять минут. Мужик и в самом деле не двигался с места, смотрел на огонь, полуприкрыв глаза. И тут Константин вдруг почувствовал, что по коже бегут мурашки: Смерч! Павелецкая, та женщина… Горло перехватило, словно ее пальцы еще раз сдавили шею. А у этого какие ручищи, тут и душить не понадобится, просто расплющит, как букашку, если что не так. Но не мог он забыть то, что услышал, уж очень невеселыми были ее глаза. Неужели она так скучала по этому типу?! Приглядевшись к Смерчу хорошенько, он почему-то легко вообразил этих двоих рядом, но даже в самой смелой фантазии Константин смог определить их только в собратья по оружию. Она просила забыть… Он никому не рассказал бы, вот только этого мужика слова касались напрямую. Константин зажмурился и выпалил:

— Смерч, я только что на Павелецкой видел женщину, она вас вспоминала…

Приоткрыв один глаз, он увидел, что подозрительный тип продолжает щуриться на угасающий огонь, не обратив на его слова ни малейшего внимания. Действительно, что же это он ляпнул? Может, мужик когда-то был красавцем, и полсотни женщин могли бы его вспоминать. Константин пытался представить ее лицо, но не мог. Не помнил. Только глаза… Которые на него не с любовью смотрели.

— Симпатичная женщина, волосы светлые, — он показал руками, чуть преувеличив, — во какие!

Ноль эмоций. Может, он спит с открытыми глазами? Или помер от радостного известия? Нет, широкая грудная клетка мужика размеренно двигалась. Он даже моргнул раза два, когда в огне с треском рассыпался уголек. Константин напряг память:

— На ней была форма армии Ганзы.

Смерч не шевельнул ни единым мускулом, не показал, что услышал что-то важное для себя, но Константин заметил, что он перестал даже дышать. Полминуты прошло, прежде чем его легкие выпустили воздух, но выражение лица не изменилось. Услышал! Парень забыл свой прежний страх — если человек вспомнил женщину, может, он не так уж плох? С другой стороны, эта женщина в свою очередь Константина чуть не придушила. Он принялся расписывать подробности:

— На нее командир ругался, а она только разозлилась, сказала, что не его это дело. И ничего он не понимает.

О том, что женщина споткнулась на марше, приняв Потапыча со спины за этого типа, и что ошибиться было немудрено, Константин решил умолчать — Потапыч целее будет.

У Смерча чуть вздрогнул уголок губ, изобразив нечто похожее на ироничную усмешку. Заливаешь, мол, кому она это говорила, тебе что ли, сопляку? И Константин, уже не таясь, выложил:

— Она увидела, что я смотрю, за шею встряхнула, сказала, что я ничего не слышал и чтобы все забыл. Я забыл, а вас увидел — и вспомнил…

У этого типа слезы из глаз не потекут, но взгляд слегка затуманился, будто он вспомнил что-то приятное. Неужели не напарники? Константин почувствовал, что на душе стало легче, казалось, эта информация имела вес в килограммах, а он ее сбросил. И нести ее теперь будет тот, кому она действительно нужна. Словно в ответ на его мысли, раздался низкий голос:

— Я понял.

Смерч закрыл глаза, оберегая свои тайны, теперь не подглядишь. Константин устроился на фанерке поближе к горячим уголькам и заснул. Больше ему не было страшно.

Разбудил его Потапыч:

— Возвращаемся. Я договорился, они сделали еще заказ, через месяц опять на Новокузнецкую пойдем…

Константин хотел поправить, что он-то на этой станции еще не был, да и если никогда не будет — не сильно пожалеет… Но не поправил. От загадочного мужика и следа не осталось, как не было. Константин проснулся в полном одиночестве в туннеле у остывшего за несколько часов костра. И почему-то не почувствовал опасности, будто бы все это время Смерч охранял его.