Владимир Поселягин - Двойной удар

Судя по мастерству, которое продемонстрировал мне этот десятник, уровень у него ученика, но никак не мастера, а ведь, по словам Али, десятник стражников Ханиф-оглы считался сильным сабельником. Охренеть, тогда кто я?

Достав тряпочку, которую держал специально для этих случаев, я протер клинки, но прежде чем вернуть их в ножны, сделал серию «Укус осы». Со стороны казалось, что замелькавшие сабли изогнулись в движении и гладят меня, не касаясь тела. А когда на глазах ахнувших в восхищении зрителей одна из сабель обвилась вокруг моей ноги и прошлась вверх и вниз, то мне показалось, ахнул весь город. Это, конечно, был оптический обман при быстром движении, но на то и рассчитано.

Теперь я стал достаточно популярным в городе, местные ценили подобное мастерство очень высоко. Но и в этом были свои минусы, слух обо мне может дойти до мурзы, тамгой которого я столь нагло пользуюсь, а мне пока этого не надо. Тут средства связи допотопные — посыльные да в редких случаях голуби, но нужно будет поторопиться. Поэтому я решил урезать время своего пребывания в этом городе на два-три дня. По плану, после изучения рынка рабов, мне нужно было узнать, есть ли в порту русские корабли, договориться и от этого отталкиваться, строя планы.

Вернув сабли в ножны, я отошел в сторону, придирчиво рассматривая камзол. Мне показалось, что несколько капель крови попали на него.

— Вы лучше Ханифа-оглы, — убежденно сказал подбежавший Али. Больше никто ко мне приблизиться не смел. Ладно бы был свой, местный. А тут чужестранец, тем более русич. Боялись, и правильно делали.

Вызов мне бросили, так сказать, официальный, при множестве свидетелей, так что по закону я был неподсуден. Поэтому несколько удивился, когда ко мне подошли трое воинов-стражников.

Крови я на одежде не обнаружил, так что, убрав тряпочку, посмотрел на остановившихся рядом воинов, жестом приказав Али замолчать.

— Чужеземец. Начальник стражи желает с тобой поговорить. Иди за мной, — приказал старший из воинов. Слегка морщинистый, с такими же тонкими усиками, как у убитого, сорокалетний половец.

— Али, что у нас по плану? — спросил я у проводника и немедленно получил ответ:

— Осмотр рабского рынка и беседа с уважаемыми торговцами.

— В планах есть посещение начальника охраны города?

— Не-ет, — удивленно протянул паренек.

— Слышите? Мой секретарь сообщит вам, когда я буду свободен. Али, пошли.

Никакого желания посещать местную шишку у меня не было, поэтому я и послал воинов столь завуалированно. Ну их на хрен, местных мурзов… мурзыв… мурзиков? Интересно, слово мурза склоняется?

— Стой! Если ты не пойдешь сам, мы…

— Поведете меня силой? — нагло перебив его, поинтересовался я, резко разворачиваясь и положив ладони на рукоятки сабель, слегка вытянув их из ножен.

— Да, — коротко ответил он, жестко посмотрев на меня.

— Попытайся, — ответил я таким же взглядом. — Я не раб, чтобы прибегать по первому свисту своего хозяина. Пшел прочь!

«Сейчас прольется чья-то кровь. Сейчас… сейчас», — мысленно промурлыкал я.

Служба в армии, последовавшая за ней инвалидность и перерождение сильно изменили меня. Я терпеть не мог давления и принуждения, реагируя на них, как бык на красную тряпку.

К моему удивлению, воин, резко кивнув, развернулся и направился обратно. Чуть помедлив, два воина последовали за ним.

— Умен, — задумчиво проводив его взглядом, протянул я.

— Ты бы справился с ними, боярин? — спросил Али.

Все, кто стоял рядом, замолкли. Мне показалось, у некоторых выросли уши, а у других повернулись в мою сторону.

— Да. За пару ударов сердца. Воин это понял и решил отступить. Нам в какой шатер?

— Вон в тот, синий, с красными полосами, — протянув руку, указал Али.

— Идем туда. Скоро стемнеет, а нам еще возвращаться.

— Хорошо, — мальчишка зашагал рядом. — А Ханиф-оглы был плохим мастером?

— Он не был мастером, — рассеянно ответил я, отслеживая обстановку вокруг.

— Но он многих победил, да и другие мастера его признали.

— Что же у вас за мастера такие? Ханиф никогда не учился двуручному бою. То есть, я хотел сказать, его никто не учил. Могу предположить, если проанализировать его движения и стиль боя, что был охранником или слугой у мастера и наблюдал, как тренируются ученики мастера. Потом, скорее всего, в укромном месте повторял. Все удары ученика при обучении должны ставиться мастером. Он должен отслеживать все движения и поправлять. У Ханифа такого нет, так что он не обучался, а именно подглядывал и как обезьянка повторял движения.