Александр Прозоров - Вольный стрелок

Поезд тронулся и унес совершенно ошалевшего от такой выходки Тумарина дальше к центру Москвы.

Григорианский хорал был вовсе не тем наслаждением, которое должно было выманить Дениса Тумарина из постели, а потому молодой человек довольно долго не мог понять, что это за звук и откуда он взялся? Однако музыка оказалась настырной и въедливой, вынудив его отпихнуть одеяло и приподнять голову в поисках источника звука. В глаза бросилась мигающая на блоке радиотелефона лампочка. Молодой человек наконец вспомнил, что сам когда-то выбрал этот ужас в качестве звонка, чисто ради принципа поменяв прошивку купленной вместо старого агрегата игрушки. Квартирным стационарным телефоном он пользовался так редко, что теперь даже и не помнил, когда это было в последний раз.

Тумарин встал, выдернул трубку из гнезда и недовольно поинтересовался:

— Кто и чего в такую рань?!

— От такого слышу! — не менее бодро ответил ему Топорков. — Это что, была твоя мстя, Денис Федорович?

— Какая мстя? — не понял Тумарин.

— Позвонить мне в девять утра и спросить, не знаю ли я, как тебя можно найти?

— В девять? — Денис вернулся к постели и стал ощупывать одежду. — А сейчас сколько?

— Девять пятнадцать! Или ты думал, после этого я стану ждать полудня? Как здоровье, Денис? Ты вчера еще добавил — или сразу в койку упал?

— В койку, — честно признался Тумарин.

— Это плохо. Значит, тебя проняло не так, как меня. Я токмо в четыре, сказывают, угомонился. Вечером жена шкуру снимет, это к бабке не ходи… Чего хмыкаешь?

— Трудно себе представить, как кто-то рискнет снимать с вас шкуру, Семен Александрович.

— Богатые тоже плачут, Денис. И не одну снимет, а целых три, перцем посыплет и обратно натянет. И никакая охрана не спасет. Вот говорили мне умные люди: женись на фотомодели! Выбери поглупее да подлинноножистей, и купи за разумные деньги. Так ведь нет — по любви сочетался! Теперь приходится терпеть. Не вздумай повторить моей ошибки. Только за деньги супругу покупай!

— Чего же не разведетесь, коли так плохо, Семен Александрович?

— Сказал же тебе, балбесина, что люблю! Потому и мучаюсь. Так, в шкуре с перцем, по две недели и хожу, пока остынет. Наверняка уже на дачу уехала и иглотерапевта позвала. Чтобы жилы сподручнее тянуть. Так что смотри, на мое место не попади. Выбирай самую грудастую, бедрастую и глупую, и чтобы от разговоров сразу напрочь воротило. В общем, подруга твоя сказала, что телефон может сразу после лекций отдать, в три часа. В Академии углерода она учится. Или туда поезжай, или сам звони, договаривайся. Я вам что, почтовый ящик?

— Какая подруга, Семен Александрович? Вы о ком?

— Аривжа какая-то… — В трубке было слышно, как Топорков зевает. — У тебя их чего, целый гарем, что ли? Не помнишь, с кем вчера догуливал?

— Да ни с кем я вчера не гулял! Домой приехал и спать лег… — Обхлопав одежду, Тумарин отодвинул стул, но и под ним было пусто. — Черт, где же мой телефон?

— Ты совсем дурак, Денис? Говорю же, твоя подруга мне среди ночи с твоего сотового звонила! И сказала, чтобы ты его около института сегодня в половину четвертого забирал. Все, иди на фиг, я сплю. Дальше сами разбирайтесь.

Трубка бодро запищала короткими гудками. Тумарин вернул ее на место и снова встряхнул жилетку, которую надевал под кожаную куртку, поднял борт с внутренней петлей, на которую всегда пристегивал «мобилу». Она оказалась вырвана. И не просто — а с мясом, жестоко и качественно.

— Ничего не понимаю… — зачесал в затылке молодой человек. — Ладно, потом разберемся. Вот зараза, даже времени теперь не узнать!

Тумарин бросил жилетку на постель и отправился в душ. Коньяк у мультимиллионера был хороший — у Дениса не то что голова не болела, но и даже какая-то бодрость в теле прибавилась. И раз уж его все равно подняли — нужно заканчивать брошенные вчера дела.

До ЦУПа он доехал на такси. Все по той же причине — маршрутов здешнего общественного транспорта Тумарин просто не знал. Осмотрев благополучно переночевавший на парковке мотоцикл, Денис заглянул в здание, поднялся в операторскую. Дежурная смена старательно несла службу, играя в настольный теннис на выбывание: операторов было трое, а ракеток — две. По мониторам бежали какие-то данные, не имеющие на самом деле никакого смысла — сигнала от ушедшего на противоположную сторону Венеры зонда сейчас поступить никак не могло, и программисты скорее сторожили аппаратуру, нежели приносили реальную пользу.