Тагир Киреев - Метро 2033. Белый барс

– Ты, что, ревнуешь? – прищурилась Эжени.

– Я? Никогда! Где уж мне тягаться с пузатым Рафой.

Девушка засмеялась, а Тагир встал в стойку и посмотрел на пчелу.

– Ты что ее, взглядом усыпить пытаешься?

– Да что ж такое-то? – мужчина опять обернулся. Теперь за его спиной стоял Алмаз. – Мне после тебя чего ждать? Что пчела со мной заговорит?

Алмаз улыбнулся:

– Спокойно. Я только хотел сказать, Хан решил, что вылетать нужно завтра…

– Так-так. – Тагир задумчиво заходил по платформе. – Значит, чтобы завтра улететь, сегодня мне нужно оседлать сначала это чудище…

От слов пастуха пчела снова завелась.

– Тише-тише, – обратился мужчина к насекомому и украдкой указал на Алмаза. – Это я про него, а не про тебя. Ладно, идемте. Есть хочу…

Тагиру хватило часа, чтобы поесть и собраться с мыслями. Когда он в очередной раз вернулся на Аметьево, где стая прикованных пчел продолжала о чем-то жужжать на своем языке, он заметил, что напротив одной из них стояла Латика. Она вплотную подошла к ней и смотрела в ее черные сплошные глаза. Мужчине показалось, что она что-то шепчет пчеле, одновременно поглаживая ее за головой, словно за ухом.

– Латика, что ты тут делаешь? – Тагир так и стоял на расстоянии, боясь подойти ближе, но девочка кивком головы подозвала его к себе.

– Нет уж, лучше ты иди ко мне, пока чего-нибудь еще не случилось.

Но девочка продолжала стоять и гладить пчелу. Тагир сделал шаг. Насекомое никак не отреагировало на него. Затем, он сделал еще шаг, и снова никакой реакции. Когда мужчина стоял уже совсем близко, Латика схватила его за руку и резко приложила ее к голове пчелы. Тагир зажмурился. А затем почувствовал легкую и приятную вибрацию на ладони. Он приоткрыл глаза – пчела не психовала и не дергалась. Латика щелкнула язычком, чтобы обратить на себя внимание, и кивком дала Тагиру понять, чтобы он делал то же самое – гладил пчелу. Мужчина сделал аккуратное движение рукой вперед, а затем назад. Пчела не реагировала.

– Так, – успокаивал он сам себя. – Спокойно. Ты же не тумбочку гладишь, в конце концов.

Тагир постарался придать плавности своим движениям и снова почувствовал приятную вибрацию. Громадина распустила крылья, освободив от них спину. Как-то интуитивно он понял, что это означает. Двинувшись немного в бок, Тагир подошел к пчеле, которая не казалась ему теперь таким уж чудовищным существом, и положил вторую руку ей на спину. Насекомое не сопротивлялось. Тогда он уперся в нее и, закинув ногу, уселся на животное. Пчела зашелестела крыльями и поднялась на тот уровень высоты, который позволяли железные цепи. Тагира уже не трясло. Он почему-то знал, что теперь все получилось. Латика оскалила зубки и, как это часто бывало, нырнула в темноту туннеля, оставив мужчину с пчелой наедине…

Около каждой палатки уже лежали аккуратно сложенные костюмы химзащитые. Звон железных цепей постепенно нарастал, складываясь от движения сначала одной пчелы, а затем и всех. Это колебание звука и объявило о наступлении нового дня. Довольные лица товарищей Тагира уже начали проявляться на станции. Один за другим они надевали свои костюмы и отправлялись в туннель, где их ждал сопровождающий. Тагир тоже поторопился. Теперь мужчина был уверен в своих возможностях, и ему не терпелось повторить то, что он проделывал вчера с помощью Латики.

Цепи спадали на пол равномерно, под четкими движениями хозяев. А пчелы, перехватывая у них эстафету, так же равномерно взлетали под потолок. Затем они ровным, но хаотичным роем выныривали из разбитых стекол станции Аметьево… к небу…

Эжени, Тимур и Хан с Латикой на руках вылетели первыми. Отстав от остальных, Алмаз завис в воздухе, в ожидании, что Тагир все-таки догонит его. Но его все не было и не было. Пастух все еще стоял рядом со своей пчелой и, прикрыв глаза, пытался прочувствовать вибрацию на ладони, которой мешал пробиться резиновый костюм. Он попытался вспомнить слова Хана и услышать эту вибрацию не ушами, а своим телом. Настроившись, он почувствовал, как легкая дрожь все-таки пробивалась сквозь материал химзащиты. Теперь было можно…

Алмаз хотел уже развернуть громадину, дышащую под ним, обратно – в сторону Аметьево, когда вдруг услышал жужжание сзади. Это был Тагир, свободно летящий на пчеле. Одарив друг друга одобряющими улыбками, они устремились вверх…

Пролететь на пчеле всю старую часть города не составило труда. Тагир даже как-то и не думал, что в пути может что-то случиться. Однако чем ближе он приближался к реке, тем мысль о том, что какой-нибудь хищный мутант может вылететь за ними, чувствовалась острее. Поэтому он махнул Хану и остальным, чтобы те тоже снижались. Пролет между домами казался более безопасным. Насекомое изменило траекторию и чуть приблизилось к разбитым дорогам города, оставаясь все же на уровне чуть выше городских крыш. Тагир осматривал здания вокруг, а сам уже дергал ногой в нервном предвкушении.