Дмитрий Минаев: Пацифист

Иначе никак. Было б чем рубить заросли, уже давно вырвались бы на свободу. А так, как уже говорил, стволы и ветви ломались плохо. Попробовал вырвать куст с корнем, оказалось, что там под землёй всё переплелось и запуталось ещё сильнее, чем на поверхности.

Не имея возможности переть напролом, пришлось проползать под кронами у самой земли. С повреждённой ногой Ленка быстро двигаться не могла. Приходилось её то подталкивать вперёд, то тянуть за собой. В паре мест, где проход был пошире, какое-то время полз с ней в обнимку, вновь вжимаясь лицом в девичью грудь. Блин! Хорошо, что сзади шумно сопел кэп. Не будь его, одними обниманиями под подхихикивания "Ой, Леш, осторожно, щекотно же", у нас дело не закончилось. И кусты б помехой не стали… в крайнем случае, можно было б выбрать маленькую полянку…

Случись такое лет на двести раньше, или будь у Ленки многочисленные родственники – суровые блюстители нравов, точно пришлось бы жениться! Впрочем, тогда, прижимаясь к её аккуратненьким округлостям… я и сам был не против связать себя узами брака.

М-да-а, вот что бывает, когда начинаешь думать не головой, а… кхе-кхе… совсем другим местом!

Ладно, мечты-мечтами, но мы выбрались на какую-то тропу.

Похоже, я брякнул это вслух.

– Тропа?! Где она?! – заозиралась Ленка.

– Да вот же, гляди!

– Это ты называешь тропой?! – ужаснулась девчонка.

– Ну да! Вот увидишь, идти будет легче!

Лучше бы я этого не говорил, потому что, несмотря на мой малый рост, взять девчонку на закорки не удалось. Сам я двигался легко, а вот "пассажирка" возвышалась надо мной, как башня, задевая за всё, что ни попадя. Приходилось то волочь её за собой… тут она опять начинала за всё цепляться, как правило – больной ногой… то тащить подмышкой. И то и другое было чертовски неудобно, да ещё эти причитания и всхлипывания.

Не-е, я, конечно, понимаю, что её действительно было тяжело, да и действие обезболивающего подходило к концу. А кому легко? Мне вон тоже, следовало отлежаться, а не тащить на горбу эту "королевну".

Проклятье, как же я вымотался! Ломились через заросли минут десять… "Двенадцать минут, двадцать че…" "Ладно, хватит!" – оборвал я свой "секундомер" на полуслове… или точнее – полуцифре.

Пофиг! Десять минут или двадцать, но за… замумукался я так, будто продирался через дебри целую вечность. Мне этот чёртов лабиринт мне уже поперёк горла. Как только в зарослях появился просвет, подхватил девчонку на спину и рванул вперёд, сил моих уже не было бродить вдоль живых стен.

– Эй, погоди! – крикнул позади Финистов.

Куда там, в этих древестно-кустовых катакомбах я не желал находиться ни единой секунды. И потому, вылетев из них на волю, едва не сбил с ног "сладкую парочку" – Провалова с рыжим, в пене и в мыле тащивших мой "рюкзак".

– Откуда вы?! – ошарашено уставился на нас тощий.

– Оттуда! – мотнул я головой в сторону зарослей.

– Ой, мальчики, что с нами было-о! – воскликнула Ленка, – Вы не поверите!

– После расскажешь! – оборвал я её, – Где остальные?!

– Вон, впереди, скрылись за поворотом! – отозвался теперь уже Провалов.

Точно, мог бы и не спрашивать, просто настроить тепловые "визоры". Маршрут кросса тут петлял меж зарослей, за которыми уже успели "затеряться" другие кадеты.

– Где Оболенский? – спросила Лена.

– Там, впереди, – откликнулся "Рыжик".

Про кого это они? А-а-а, дошло. Выходит, Галицкий у них – Голицын, а Оболов – Оболенский? "Не падайте духом поручик Голицын, корнет Оболенский, седлайте коня." Понавесили кликух начальству. Шутники!

– А "Сокола" где потеряли? – поинтересовался меж тем здоровяк.

– Что встали, кадеты?! – выскочил из-за кустов офицер. Вот он, лёгок на помине, – Вперёд, бегом, марш! Норматив ещё никто не отменял! Потерпите, совсем немного осталось.

Ну да, "А ну, рысцой и не стоять!" Оба кадета с новыми силами рванули вперёд, видно короткая заминка пошла им на пользу, или появление командира подстегнуло… Особо над этим не раздумывая пристроился следом.

К тому времени мои мозги решили объявить забастовку. Всё вокруг стало, как в тумане… Вернее, не совсем так. Память исправно продолжала всё считывать и записывать, организм функционировал, как и прежде, а вот сознание… Всё вокруг в миг стало каким-то смазанным и отстранённым… как будто дальнейшее происходило уже не со мной.

В общем, те последние полкилометра… "триста восемьдесят семь…" "Знаю, знаю! Можешь не продолжать!" – вновь перебил внутренний "калькулятор"… Короче, "допилил" их кое-как, даже не заметив, как мы оказались на взлётном поле.