Сергей Кусков: Телохранитель ее величества: Точка невозврата

— Хуан, — подсказал я.

— Это много, Хуан. Спасибо тебе!

Напряжение между нами растаяло. Она залезла в карман и протянула мне цепочку с кулоном, точнее подвеской. Обычную металлическую цепочку с обычной металлической искусно сделанной птицей. Я взял в руки, рассмотрел. Красиво!

— Что это? И кто это?

— Это феникс. Знак нашего взвода. Мы знали, что ты появишься здесь, и заказали его для тебя. А потом ждали. Ты не мог не появиться.

Последнее утверждение я оставил без комментариев.

— А для чего он?

Девушка замялась.

— Если будет нужда, надо будет помочь в чем-то серьезном, кликни любую из нас, и мы поможем. Всегда. Как будто ты один из нас. Мы так решили. — Она протянула руку к моей ладони и сжала ее, зажимая феникса в ней. — Спасибо!..

Я чувствовал, что происходящее — часть какого-то важного ритуала, но не знал, какого, и не знал, как реагировать.

— Мне надо идти… — Она снова взглянула испуганным волчонком. Я пожал плечами.

— Иди. Увидимся еще?

Она кивнула. После чего развернулась и быстро-быстро зашагала прочь.

— Тотем? — раздался голос Кассандры за спиной.

— Чего?

— Я говорю, они дали тебе свой тотем?

И глядя на мое недоуменное лицо, усмехнулась:

— Хуан, у всех нас, у каждого взвода, есть свой хранитель, свой тотем. Это символ, знак единства. Тотемы делают штучно, по количеству членов взвода, и именно он является отличительным знаком одного взвода от другого. Даже если тебя кинут после в другой, связь со своим у тебя все равно остается, навсегда.

— Да, они приняли тебя в свой взвод, — подтвердила она возникшую в голове мысль. — И теперь, если с тобой что-то случится, они обязаны помочь тебе. Поздравляю, Ангелито! — Она похлопала меня по плечу, но я так и не понял, чего было больше в ее голосе, иронии или серьезности.

— Но я ведь ничего не сделал! Да, прибежал, но…

— Потом поймешь. Это их решение, и тебе оказали огромную честь. Цени!

Я счел за лучшее вести себя как обычно, попытавшись для начала разобраться в царящих здесь порядках. Языческие символы вкупе с феодальной традицией и жесточайшим механизмом подчинения боевого ордена? Пока что для моих мозгов это чересчур.

Гермозатвор каюты номер «13» (помещения, отведенные под жилую часть, как сказала Кассандра, называют здесь каютами. Почему — затруднилась ответить) уехал вверх, мы вошли.

Да, так и есть, все были на месте.

На одной из сдвоенных кроватей сидели две абсолютно одинаковые девушки с одинаковой прической и одинаковым (хоть и легким, но присутствующим) макияжем. Обе они были явные полукровки со светло-русыми волосами и голубыми глазами, на лицах их особо выделялся, выделяя их самих из толпы, неправильный носик. Носик этот не создавал впечатления уродства и вообще не портил их, скорее придавал образу изюминку. Сзади, незаметная на их фоне, словно прячущаяся, сидела последняя представительница их взвода и усердно полировала пилочкой ногти на ногах. Да, так и есть, она самая. Но в общем, это и логично: кто, как не будущая напарница, должна была спасать мне жизнь в супермаркете? Правильное решение, я мысленно всецело поддержал его. Правда, мне не понравилось, что в отличие от остальных она меня показно игнорировала, но к этому вопросу можно вернуться и позже, все-таки она единственная, с кем у меня уже налажены хоть какие-то отношения.

— Привет, — выдавил я, остановившись в центре каюты, глядя близняшкам в глаза. Моя интуиция подсказывала, что да, я оказался прав, это нормальные девчонки. От них несло угрозой, первобытной, сродни стихии, но тот, кто входил в их ближний круг, автоматически имел иммунитет. А я УЖЕ был записан в таковой. Еще я понял, что они — хохотушки, приколистки. В любом сообществе есть определенные типовые роли, например «лидер», или «шут». Так вот, они были «шутами», и я понял, что предстоит вынести от них не одну каверзу, пока мы друг к другу не пристреляемся. Все это я прочел по их глазам, озорным и ехидным, как бы предвкушающим развлечения. Но общий язык мы с ними найдем, во мне поселилась железная уверенность в этом.

— Привет! — Они синхронно помахали правыми ручками в ответ, четкими отрепетированными движениями. Веселые девочки!

Кассандра вышла вперед, как бы начиная церемонию представления:

— Девчонки, это и есть наш мальчик. Его зовут Хуан. Если все сложится, он будет служить с нами. Впрочем, вы это и так знаете.

Действительно, к чему политес? Разве для того, чтобы скрыть волнение?

Только тут я поймал себя на мысли, что да, все, присутствующие в каюте волнуются, причем гораздо в большей степени, чем я. Включая саму Кассандру, с которой мы вроде как не первую минуту общаемся. Мне захотелось ругнуться своей невнимательности.