Сергей Кусков - Телохранитель ее величества - Страна чудес

Слезы хлынули вновь. Она не чувствовала, как уткнулась в заботливое твердое плечо, как ее обняла рука в доспехе. Как ладонь со скинутой латной перчаткой принялась нежно гладить по волосам. Как мягкий голос что-то говорил медленным речитативом, похожим на колыбельную песню. Ей было плохо. Так плохо еще не было никогда. И вряд ли когда-нибудь будет.

Ибо это должно быть ее решение. Не его, не мамы, не отца и не сеньоры Стефании. И она примет его — должна принять. Вот выплакается и примет, благо, до дворца ехать далеко. И забудет. Всё-всё забудет!

Потому, что любит.

Из объятий Морфея меня вывела тряска. Будто землетрясение какое, или болтанка при взлете орбитального челнока.

— Хуан! Хуа-ан!!! Проснись!!!

В голосе паника. Я подскочил, входя в боевой режим, готовый ко всему…

…Но тут же опал. Перед кроватью нашего гостиничного номера на стуле, закинув ногу на ногу, сидела Катарина. Вся из себя, в парадном кителе, волосы накручены и уложены. Глаза довольно сверкают, на губах улыбка сытой кошки.

— Хуан, кто это?! — прошептала Марина, надвигая одеяло до подбородка. Кажется, она была на грани истерики.

Я подбадривающее улыбнулся.

— Свои, не дрейфь.

— Что значит, свои? — хлопнула она глазами — Ты ее знаешь? Это твоя знакомая?

— Да, знакомая. — Я устало упал назад на кровать. Потянулся. — Катюша, ты чего приперлась?

— Грубо, Чико, — бесстрастным голосом проговорила та. — Дерзишь старшим. Нехорошо!

— Да перестань ты! Не трясись! — Я постарался, чтобы новая улыбка, адресованная Марине, выглядела как можно более успокаивающей. — Ничего она нам не сделает. Я же говорю, все в порядке.

— Но она в форме! — возразила та.

Я приподнялся и посмотрел в ее глаза, пытаясь воздействовать, как учила Лопес. Вряд ли получалось, но в свои права вступала банальная психология, а на этом поле у меня шансы были.

— Марин, все нормально.

Понимание медленно-медленно проступало в ее глазах, растворяя на пути исторически устоявшиеся стереотипные барьеры. Вначале исчез страх, потом пришло недоумение. Затем появилась злость, и моя новоиспеченная жена подалась вперед:

— Что происходит, Хуан?!!

Так-так, гневные нотки. Но пока только нотки. Я миролюбиво пожал плечами, разрывая контакт.

— За мной пришли. Нужно ехать. Дела.

— Какие дела? Куда ехать?

— Не знаю. Но думаю, она скажет, — кивнул я на Лока Идальгу.

— Кто эта женщина? Что вообще происходит?

Я вновь потер виски, пытаясь прийти в себя. Голова раскалывалась. Дело в том, что, несмотря на детоксин, вчера мы вновь употребляли. Не много, совсем чуть-чуть, не сравнить с моим предыдущим запоем. Просто, чтоб отпраздновать знаковое событие. Но на старые дрожжи получилось ой-йой-ой. А похмелье — страшная штука, даже такое слабое.

Что происходит? Если честно, я и сам хотел бы это осознать. Не ЗНАТЬ — я знал. Как теоретик, следящий за происходящим со стороны. А ОСОЗНАТЬ, прочувствовать, вжиться. Принять и решить, как быть дальше. Что делать, через день? Через месяц? Через год? И особенно прямо сейчас, ибо с последним были самые большие сложности.

— Она — королевский телохранитель, — наконец, ответил я. — Майор. Позывной «Ласточка». Моя знакомая.

— И по совместительству куратор, — добавила «Ласточка», вроде бы без эмоций, но я слышал в голосе столько яда, что это не могло быть истиной.

— Куратор? — автоматически повторила Марина.

— Куратор, куратор, — кивнула Катюша. — Твой муж не сказал тебе?

— Муж?..

Марине тоже было сложно принять новый статус, как и мне. Слишком мало мы были знакомы, слишком резкие перемены произошли за каких-то несколько часов.

— Конечно, не сказал. — Лока Идальга и усмехнулась. — Хуан, ты в своем уме? Я понимаю, одно дело ездить по ушам простой девочке с района. Но если эта девочка стала твоей женой, твоей семьей, она достойна хотя бы знать, что происходит. Не считаешь?

Я замотал головой, пытаясь избавиться от наваждения. Слишком резкие перемены, слишком мало я все обдумал. И как оказалось, слишком заоблачные строил планы.

— А ей это надо, все знать?

Глаза Катарины блеснули разъяренным блеском.

— Хуан, СЕМЬЯ — это семья! Это понятие свято! Ты можешь трахать кого угодно и сколько угодно, но если связываешься законными узами, должен отдавать отчет, что теперь жизнь пойдет совершенно иначе! Ты ведь и дальше собирался ездить ей по ушам, так?

Отвечать не требовалось.

— Тогда продолжу я, как человек, обязанный исправлять твои ошибки. Особенно сделанные по глупости. — Она повернулась к Марине.