Николай Мороз - Найти и исполнить

Стас бросил удостоверение на колени Мартынову, и тот через боль ухмыльнулся в ответ и повторил, как по писанному:

– Капитан госбезопасности Мартынов, нахожусь при исполнении задания по охране объекта государственной важности. Произошла нештатная ситуация, нужно позвонить…

– Какого объекта? – перебил его Стас, и тот качнул головой в сторону разбитого трюмо.

– Там, в тайнике под полом. Это пульт, с него можно замкнуть контакты на шести сооружениях. Каких именно – назвать не могу…

Мартынов откинул голову и глубоко вздохнул, будто ему не хватало воздуха. Стас перебрался через кровать, глянул в люк в полу – три переключателя, шесть сооружений, объект государственной важности. Вот все и сошлось, все встало на свои места, он только что побывал в эпицентре разборки агентов разведок двух величайших держав мира и сам едва уцелел. От осознания, что был на волосок от края, дрогнули коленки, накатила слабость, голова стала пустой и легкой. Стас прошел мимо Мартынова, остановился в дверях, глядя на капитана. Тот еле дышал, пальцы его жутковато поблескивали в слабом свете лампочки из соседней комнаты.

– Большой театр, Националь, Москворецкий мост, Киевский вокзал, высотка на Котельнической, станция метро Белорусская. Я что-то пропустил? – произнес Стас. – А один «объект» все же вы не уберегли, и теперь напротив Кремля воронка. Я прав?

Мартынов дернулся, врезался затылком в стену и зашелся от кашля, не сводя со Стаса глаз.

– Откуда?.. – разобрал он, и отмахнулся, произнес небрежно:

– Так, мышка на хвосте принесла. Ты знал, что Катерина – абверовский агент?

– Знал, – сказал тот, – но не был уверен, грешил на вас обоих. Потрепали вы мне нервишки. Что ж ты с ней, коллега, не поделил? Если бы не я, лежать бы тебе с дырой в башке…

От жутковатой улыбки Стасу стало не по себе. Не жилец товарищ капитан, отсюда видно, Катерина ему легкое продырявила, дрогнула у девушки рука, но оно и понятно – с разворота стреляла, с заведомо невыгодной для себя позиции. С этим понятно, оставалось последнее.

– Золотова, – сказал Стас. – Почему ты допустил, что ее убили? Она же ваша… Нет? А чья тогда? – он осекся, увидев, как Мартынов мотает головой.

– А ничья, сама по себе, мы просто использовали ее квартиру. Осенью, когда поступил приказ заминировать все сооружения в Москве, где может появиться командование немцев в случае сдачи города. Устроили потоп, выселили под этим предлогом к матери и все оборудовали за несколько дней. Она ничего не знала, я получил приказ уволиться с работы и оставаться здесь, следить за ней, за квартирой и всякими неожиданностями вроде тебя. Все нормально шло, хоть баба и чудила временами, но я ей быстро утешение нашел, за копейки отдавал, считай, даром.

«Утешение. Уж не волшебная ли белая пыль в бумажных кульках?», – Стас моментально припомнил «подсластитель», что нашел на полу среди выпавших из коробки трюфелей.

– Наркотики? – спросил он.

Мартынов снова глянул на Стаса, прикрыл глаза и кивнул.

– Да, кокаин, Золотоваи раньше баловалась, вещи продавала, деньги у нее были, потом мы ее снабжали, и в случае приказа произвести подрыв она открыла бы мне дверь без вопросов.

«Не тебе одному». Вихрь в голове понемногу укладывался, дрожь в коленях прошла, а в коридоре послышался первый шум: кто-то шел в сторону квартиры актрисы, но шел медленно, нерешительно, точно не был окончательно уверен в том, что поступает правильно.

– Девчонки любят марафет, но жить не могут без конфет, – пробормотал Стас, Матвеев вскинулся, на его бледной длинной физиономии боль сменилась недоумением.

– Не обращай внимания, это я так. – Стас снова прислушался: кому-то в коридоре решимости явно не хватило, он постоял у двери и теперь топал обратно. Вот и хорошо, пора и ему в путь-дорожку.

– Коллега, я слышал, что ты семинарист, – сказал напоследок Стас. – И вот, оказывается, капитан госбезопасности, да еще и при исполнении. Это как же, разве вам не запрещается в бога веровать? И папаша твой, классово чуждый элемент…

– Товарищ Верховный главнокомандующий тоже Закон божий изучал, – слабеющим голосом сказал Мартынов. – Ия учился, пока семинарию не закрыли…

И добавил уже вслед Стасу:

– Позвони, номер я скажу, а потом вали куда хочешь…

– Лаврушиных попроси, – предложил из коридора Стас, – я помню, у них телефон имеется.

– Нет их никого, – напрягая голос, ответил Мартынов, – Женька через два дня после похорон отца в военкомат сбежала. Вещи собрала, матери записку оставила и ушла. А мать умерла, как только прочитала, села на стул и умерла, вчера похоронили…