Анатолий Дроздов - Обезьяна с гранатой

– Вы не сердитесь, господин?

– Господи! – сказал Сергей, привлекая ее к себе. – За что? Девочка моя маленькая, солнышко мое ласковое, птичка нежная… Как я могу на тебя сердиться? Ты же любовь моя…

Говоря так, он целовал ее глаза, губы, носик, щеки, как вдруг почувствовал на губах соленое. Он отстранился. Леа плакала. Крупные слезы бежали по ее щекам и каплями падали в воду.

– Что случилось? – испугался Сергей.

– Я… – Леа всхлипнула. – Мне никто не говорил таких слов. Даже мама. Вы очень красивы, и я полюбила вас, как только увидела, но не надеялась, что вы полюбите меня. Я простая девушка, а вы знатного рода. Даже мечтать не могла!

В глазах ее светилось обожание. «Ты не Бог! – мысленно сказал себе Сергей. – Ты не Бог!»

– Леа! – сказал он, отстраняясь. – Хочешь, чтоб я любил тебя? Читал тебе стихи, лелеял, говорил ласковые слова?

– Да! – прошептала Леа.

– Перестань звать меня господином и не смотри на меня как на высшее существо. Я такой же, как ты: из мяса, крови и костей. Я люблю тебя, а в любви не бывает господ и слуг. Для тебя я Серж – и только. Согласна?

– Да, – кивнула она. – Серж…

Он засмеялся и привлек ее к себе. Она приникла к его груди с трогательной доверчивостью.

«Ничего! – подумал Сергей, гладя ее по спинке. – Привыкнет…»

«Его Величеству Бодуэну Второму, императору Киенны, королю Эстерии, Нидима и прочая, прочая, прочая…

Считаю своим верноподданническим долгом донести Вашему Величеству о скандале, случившемся на приеме, устроенном Его Высочеством наследником трона принцем Эдуардом по случаю отъезда в провинцию Бар ее наместника маркиза де Нель.

Прием вызвал небывалый интерес у высшего общества империи. Многие представители знати пожелали увидеть барона, в одночасье ставшего маркизом и наместником провинции, а также – его супругу, в девичестве графиню де Шунэ, а в прошлом – наследную герцогиню Бара. Из уст в уста передавалась история о невероятном путешествии барона и наследницы из Бара в Киенну, в ходе которого им пришлось столкнуться с чудищами, как будто рожденными самим сатаной. При этом, как утверждала молва, миледи Алэйне проявила неслыханную храбрость. Она не только не испугалась порождений дьявола, но и побивала их, стоя плечом к плечу с будущим супругом. Гостей съехалось так много, что прием пришлось перенести из Малого зала дворца в Большой. Это было сделано по моему почину, с надлежащим тщанием, так что никто из гостей не заметил перемены.

Маркиз и маркиза де Нель явились на прием в одеждах из черного атласа. При этом костюм маркиза соответствовал принятым во дворце фасонам, а вот наряд миледи привел гостей в изумление. Подол ее платья не закрывал щиколоток, обнажая красные туфельки и такого же цвета чулки. У платья отсутствовали рукава, которые заменили перчатки до середины плеча. Они были такого же цвета, как и туфли с чулками. Наряд дополняла красная сумочка на запястье миледи. Платье открывало плечи маркизы, а также частично – грудь и спину.

Наряд маркизы вызвал ажитацию. Дамы, окружив миледи, стремились запомнить фасон, но их оттеснили мужчины. Они желали в подробностях рассмотреть открытые их взорам прелести. Весь вечер маркиза была в мужском окружении. Ее засыпали комплиментами. Наместника, ее мужа, это нисколько не взволновало. Он смеялся и шутил, говоря, что отбить супругу у обожателей ему будет труднее, чем от чудовищ в Проклятом лесу.

Его Высочество принц Эдуард сделал маркизе комплимент. Он высказал сожаление, что Киенна прощается с чудным цветком, занесенным в столицу из Бара. На что маркиза ответила, что в саду Их Величества – много цветов. Его Высочество непременно отыщет в нем еще лучший и утешится. Слова миледи присутствующие встретили одобрительными возгласами.

Внимание к маркизе вызвало негодование дам, но особенно – миледи Гвеневер, дочери герцога де Ровиго. Как утверждают сплетники, она имела на наместника виды. Милорд маркиз за время пребывания в Киенне сумел покорить сердца многих дам. Его стройная фигура, мужественное лицо и – в особенности – пост наместника богатейшей провинции вызвали настоящую ажитацию среди знатнейших невест. Многие были опечалены скорой женитьбой маркиза. В адрес миледи Алэйне летели нелестные высказывания. Среди тех, кто порицал графиню, была миледи Гвеневер. Сплетники утверждают, что ее отец, герцог де Ровиго, публично назвал дочь дурой, упустившей замечательного жениха. Этот брак мог поправить состояние и положение герцогов де Ровиго. Видимо, это заставило миледи Гвеневер пробраться к маркизе и ядовито спросить: придет ли она на следующий прием полностью раздетой? Присутствующие онемели от такой грубости. Но маркиза не растерялась и ответила, что придет, если того захочет ее муж. Благо у нее в отличие от некоторых тощих коров есть что показать.