Владислав Выставной: Убить зону

Но именно в тот момент Петля почувствовал, что его дело швах. Если из-за какого-то лучистого дерьмеца бандиты пошли на такой неслыханный беспредел — значит, дело того стоило. И резали сталкеров не за деньги — убирали как ненужных свидетелей. А уж такой никчемный свидетель, как он, Петля, им вообще нахрен не сдался. Его дело — доработать отмычкой и носильщиком до Периметра. А там… Даже думать об этом не хотелось.

И вот — на тебе! Все они — и здоровяк Шестипалый, и юркий Живчик, и молчаливый, с тяжелым взглядом, Хирург, и сам бугор, которого уважительно именовали Игорь Анатольевич, — все они валялись у его ног в лужах крови, в обнимку с выпущенными кишками, в лапшу изрезанные друг дружкой.

Хочешь не хочешь — а так и начнешь верить в Черного Сталкера, это нелепое местное божество. А ведь он, дурак, поначалу не верил. Не верил — да поперся в Зону, искать лучшей жизни. Надо было оказаться полным ослом, чтобы искать лучшей жизни в этом проклятом месте.

С самого начала умные люди твердили: не лезь ты в Зону, не твое это, просто не твое. Потому что сталкер — это не профессия и не способ пошабашить, подзаработать деньжат да расслабленно свалить на моря с пышногрудой телочкой. Сталкер — это образ жизни, это часть особого сообщества, часть клана. Часть Зоны, чтоб ее так и разэдак… А ты — просто гастарбайтер от Зоны, твое дело штукатурку класть, дыры в стенах сталкерского бара заделывать да мебель чинить. У них ведь что ни день — погром да драка. Вот они, настоящие сталкеры! А ты?!

А если уж и решил поискать приключений на собственную задницу, поиграть в крутого перца — то хотя бы не связывайся с бандитами! Правильно люди говорили, правильно. Только вот у них на лбу, что ли, написано — бандиты они или нет? Да для него тогда все сталкеры на одно лицо были, и все как один — вылитые бандюганы. Нет, правда, а чем какой-нибудь член сталкерской группировки отличается от матерого бандита? Разве что содержанием наколок, да и то не всегда. А так — погоняла у всех вместо нормальных человеческих имен, группировки — как гангстерские шайки в каком-нибудь негритянском гетто, сплошь нелады с законом, оружие, убийства, да и манеры у всех явно не в Оксфорде получены.

Короче, он вляпался. И по большому счету тогда все и началось, а кончилось тем, чем должно было кончиться.

И теперь ему крышка.

Ну, допустим, ему повезло — и он вернулся. Живой, здоровехонький, малость поседевший и хватанувший пятидесятикратную дозу радиации. И что дальше?

А дальше вот что.

Он заявился из Зоны один. Он, Петля, никто в уголовной иерархии, распоследняя отмычка, дерьмо собачье, чья задача — сдохнуть самому, но вернуть в целости и сохранности бугра. Или хотя бы хабар. Потому как его, Петлю, только потому до сих пор на перо не поставили, что он — рабочая лошадь. Шестерка, которая таскает хабар бесплатно, за жратву, из страха, что его «счетчик» может ускорить свое и без того дикое верчение. Потому как, становясь должником у бандитов, ты перестаешь быть человеком. Ты становишься рабом. И не стоит думать, что с долгом можно хоть как-то расплатиться. Может, у каких-нибудь благородных подонков, рассекавших на фрегатах по Карибскому морю, и принято было отпускать пленного за выкуп, но здесь не тот случай.

У бандитов Зоны свои правила. Точнее — их полное отсутствие. Сколько бы ты ни платил — всегда найдется повод, чтобы заработанное тобой списать на недоимки, штрафы и еще круче задрать «счетчик». Это ловушка. Как трясина, которая затягивает все сильнее — пока ты не захлебнешься зловонной черной жижей. Он ведь не сразу въехал во всю эту схему — когда получал щедрые подъемные, когда бугор добродушно выпивал с ним, как и с другими кандидатами в бандитские отмычки, а вся эта расписная кодла с дружным ржанием хлопала его по плечам.

Он должник. Не член известной сталкерской группировки «Долг», а лох, который тупо должен, и должен бандитам. Должен по гроб жизни — и это не эпитет.

И как он только понадеялся, что этой ходкой он наконец избавится навсегда от этой зависимости! Ведь то жиденькое лучащееся дерьмецо, что они с шутками и прибаутками тащили в керамическом контейнере странной формы, ради которого, собственно, и было затеяно рискованное предприятие, осталось там, на участке, отхваченном какой-то тварью. Той, что заставила бандюков выплеснуть наружу всю свою поганую сущность — и устроить этот чертов кровавый междусобойчик.

Сказать по правде, обладай Петля таким же могуществом, как та тварь, что залезла к ним в мозги, он и сам бы потешился, глядя, как его мучители рисуют друг на дружке купола своими ножичками. Но он не был такой тварью. И более того, странным образом меньше других оказался подверженным влиянию убийственного пси-поля. Однако же последнюю пулю из дробовика высадил все же именного он. Пуля типа «турбинка», на крупного зверя — в момент превращает человеческую голову в разбитую миску с томатным супом. Бах — кровавые брызги во все стороны — и тело медленно падает на спину, как елка на лесоповале.