Станислав Сергеев: Вторая попытка

Проанглийское и профранцузское лобби пытались ставить палки в колеса, но договор всё равно удалось продавить, и вот теперь в папке личного адъютанта лежал текст, который надо было подписать в торжественной обстановке. Но у Николая на душе было неспокойно, как бы то ни было, он не верил этому генералу, у которого часто в глазах проскакивала насмешка и хорошо скрываемое презрение.

— Да, мы готовы…

Оргулов кивнул и ответил:

— Хорошо, ваше императорское величество.

Бойцы генерала быстро вынесли раскладной металлический столик, стулья и накрыли какой-то блестящей полупрозрачной тканью. Сев на предложенные стулья, и император, и генерал Оргулов поставили свои подписи в предложенных им экземплярах договора, после чего встали и, обменявшись папками, пожали друг другу руки. Затихшая до этого многотысячная толпа разразилась радостным ревом.

На следующий день в газетах был опубликован текст заключенного договора, который люди читали и горячо обсуждали: «…ни Новороссия, ни Российская империя не имеют друг к другу территориальных претензий… строить добрососедские отношения… торговые договоренности… обязательная закупка только товаров российского производства… гарантия целостности и сохранности граждан Новороссии…»

Но многие люди, кто был на том поле, где сейчас срочно оборудовался укрепленный лагерь посольства Новороссии, и видел боевую технику пришельцев, недоумевали, почему в договоре нет ни строчки о военной помощи, учитывая какую тяжелую войну сейчас ведет Россия, и вмешательство такого могущественного союзника сильно бы изменило расстановку сил на фронтах. Всё это недоумение выплеснулось на страницы газет и муссировалась несколько дней, пока не был напечатан ответ самого генерала Оргулова, которого ушлые журналисты подловили при выходе из Зимнего дворца, где он присутствовал на каком-то совещании: «Мы не будем оказывать военную помощь стране, которая необдуманно и глупо проливает кровь своих граждан за интересы наших извечных врагов. Поэтому в договоре нет ни строчки о военной помощи, нас интересует только торговля и закупки продовольствия и определенных товаров. Никакого военного участия в этой мясорубке за интересы английских, американских и французских банкиров мы принимать не будем. Но если кто-то попытается экспортировать в Россию революцию, дестабилизировать обстановку, искусственно обостряя внутреннюю социальную напряженность, финансируя разного рода террористические и деструктивно-подрывные организации, толкая страну к новой кровавой смуте, то мы будем готовы оказать посильную поддержку. И уж поверьте, у нас хватит возможностей это сделать».

Эта фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы — могущественные пришельцы показали зубы и указали, кто есть кто для них, при этом демонстративно и весьма грубо отклонили весьма выгодные предложения от многочисленных заграничных торговцев, предлагающих свой товар и свои услуги в оптовых поставках продовольствия. Торговля только с Россией, и будут покупаться только товары российского производства — вот их условие. Но правительство Российской империи промолчало на такой выпад — ведь только днем раньше, в счет оплаты аренды земли и первых поставок заказанных товаров, пришельцами были переданы первые две тонны золота.

И многие дальновидные люди поняли, что пришла новая сила, и возможно, скоро весь мировой порядок будет изменен.

В который раз я лежу на носилках и размышляю о смысле жизни и о перипетиях моей судьбы. Дико болит все тело, и любой шум отзывается в висках стальными иглами, входящими в мозг. Пока «окно» не открылось, меня перенесли в дом, где все ключевые посты и позиции были заняты нашими людьми. Из портала выкатились два дежурных танка, три БМП и только что доставленная россиянами «Тунгуска». Вся боевая техника быстренько выдвинулась к границам Усадьбы и заняла оборону, усиливая и так избыточную охрану секретного объекта.

Непростая ситуация, сложившаяся в этом мире, меня сейчас как-то не трогала, и все неприятности отошли на второй план. Хотелось только лечь, свернуться калачиком и забыться хоть летаргическим сном, и главное, чтоб никто не кантовал и не пробовал нагрузить общемировыми проблемами. Моей воли хватило настоять, чтоб меня перенесли в здание, в отдельный кабинет и на время отложили эвакуацию в бункер. Народ, конечно, повозмущался, говоря о бомбардировщиках, падающих на особо важные объекты, но «Тунгуска», выкрашенная в белую камуфлированную раскраску, ставшая на боевое дежурство, вселяла уверенность в невозможности всякого рода сюрпризов со стороны авиации супостата или заговорщиков.