Андрей Валентинов - Флегетон. Созвездье Пса. Омега

Письмо я не дочитал – Хельги писала не мне. Не мне – и не тому, кем я был тем далеким летом.

Разговор с Курчевским, ее письмо… Проще всего опять кивнуть на «параллельную реальность», любимое пастбище фантастов, на иную «ветку» Судьбы. А если иначе? Формула Запаздывания – 2 ГП, где ГП – глубина Погружения. После разговора в Одессе прошло одиннадцать лет, после письма Хельги…

Не отсюда ли наша беспечность, невыносимая легкость Небытия? Погружения – почти сон, не надо лишь делать резких движений. Только вот Бытие не-локально.

Прошлое всегда с нами – потому что его нет. Есть мы – ответственные за каждый свой день, час, минуту. Будущее еще впереди – но и Прошлое тоже, оно еще не наступило, оно ждет!..

Или я зря себя пугаю? Раскаявшийся в DP-ереси Джек Саргати отрицает случаи «реального проникновения». Будем спать спокойно?

Екатеринбургский сайт не отвечал. Глухо! Оставалось заглянуть «за бугор».

– Нет, Гала, никуда я не уезжал, вероятно, просто заснул. Алло? Да-да, и прежде был пьян, и сейчас. Тоже смотрели? Как говорится, если сайты закрывают, значит, это кому-нибудь нужно. Ага! Зато есть два новые Q-сайта, пока в Штатах. Идеи мистера Саргати живут и побеждают, так что если вас и в самом деле интересует чип… Других чипов у меня для вас нет. Нэт! А вот просьбишка будет. Хочу пока завязать с Погружениями, в отпуск уйти, но есть одно дело. Подстрахуйте, перезвоните завтра после полудня. Сегодня не решусь, два Погружения в день – уже слишком, последний раз все вообще пошло не так… Нет, BDP-plus меня не интересует. И новый не интересует, и новейший тоже. Без меня, без меня! Так перезвоните, Гала?

195.

«Слава влюблена в него» – писали современники о Джоне Эверетте Миллесе. Ни один из английских художников не пользовался при жизни таким головокружительным успехом. Был ли он в рядах прерафаэлитов, рисовал ли сентиментальные жанровые сценки или парадные портреты – толпа следует за ним. Однако именно его называют «падшим ангелом живописи», и этому падению нет аналогии в истории искусства…

…Пастозный мазок особенно заметен в работах переходного этапа творчества Миллеса, в том числе в картине «Мечта о прошлом – сэр Изумбрас в Броде» («A Dream of the Past – Sir Isumbras at the Ford», 1857, Порт Санлайт, Художественная галерея леди Левер), яростно раскритикованный известным искусствоведом Джоном Рескиным.

196.

Без коренного изменения самого характера современной науки прогресс Человечества невозможен.

Мало у кого вызывает сомнения чрезвычайно низкий уровень нынешней науки, ее крайний консерватизм, подкрепленный некомпетентностью большинства ученых. Причины этого во многом очевидны, однако не все осознают главную из них, которая может быть сведена к формуле Марка Твена о «господствующем преступлении».

Полностью формула звучит так: «Господствующая религия, равно как любая господствующая идеология, есть господствующее преступление». Слова о религии охотно и часто цитируются, а вот «равно как» стыдливо опускается.

Между тем, наука, занявшая с конца XVIII века положение в обществе, прежде принадлежавшее Церкви, прошла тот же самый исторический путь, усугубленный своей изначальной безнравственностью. Ныне она, претендуя на роль «господствующей идеологии», находится в стадии закономерного маразма. Наука, как и любая кризисная система, полностью подчиняется знаменитому закону Паркинсона. Один из его симптомов – работа главным образом «на себя», стыдливо именуемая «фундаментальными исследованиями». Недоумение и скепсис пресекаются рассуждениями об истине, недоступной «профанам».

Не менее характерно неприятие всего, что не укладывается в уже готовые схемы. Соответственно идет отрицательный отбор, в ходе которого некомпетентная личность почти всегда будет предпочитаема человеку мыслящему и талантливому («принцип Питера»).

Все это, однако, не означает, что поиск истины ныне перешел к дилетантам. Большинство этих «самородков» отличаются от «жрецов» лишь еще более низким образованием и некоммуникабельностью, не позволившими им попасть в «касту».

Виноваты и люди, и система, но если человек в ряде случаев еще способен к перевоспитанию, то система «господствующего преступления» достойна лишь гибели. Пора вспомнить вольтеровское: «Раздавить гадину!»

Наверно, так и придется умереть… В который раз запрещаю себе так думать, только деваться некуда. Под рукой – чашка с водой, три таблетки на блюдце… Когда-нибудь мозг не выдержит, значит, последним, что я увижу, будет циферблат часов, стилизованный под старинную карту. Черные стрелки застыли, минутная лежит вдоль Северной Америки, часовая указывает прямо на полюс. 11.50, на дворе – солнечный день, но шторы плотно задернуты. Полумрак, полуночь…