Дмитрий Янковский - Разбудить бога

Поэтому, когда пацаны развернулись, поняв, что я у них за спиной, мне оставалось лишь откатать привычную рукопашную связку — ударом правой ноги я поставил один из автоматов на предохранитель, затем подшагнул к другому противнику, отстегнул у него магазин и ударом в крючок затвора выбил из «ствола» последний оставшийся патрон. Воцарилась гнетущая тишина. Только дождь шумел, сбивая желтые листья с деревьев.

Ребята почувствовали себя неловко. Мне кажется, что человек, неожиданно оказавшийся голым на Красной площади, не был бы столь обескуражен, как эти пацаны на лесной поляне. Перед ними стоял непонятно откуда взявшийся мужик с ножом в руке и пистолетом-пулеметом на ремне, а они держали две бесполезные железки, которыми только свиней в деревне глушить.

— И что дальше? — спокойно спросил я.

Они не знали, что ответить. А я был зол на них. Зол, что они приперлись в сферу взаимодействия, зол на то, что они собирались убить меня, Катьку, Макса и Алису. Они бы сделали это не задумываясь. А я не мог. И не хотел. И не имел права, по большому счету. Алиса права — убивать плохо. Убийство портит энергетику. А с некоторых пор я к этому начал относиться всерьез.

Я срезал пацанов двумя точными ударами. Одному ребром ладони по шее, другому с разворота локтем в солнечное сплетение. Они еще не успели осесть в траву, а я уже шел обратно, в тыл, где остались Катька и раненые. Листья кружили над моей головой в трепещущем танце, ливень падал с небес трассирующими водяными снарядами. На плече я нес один из «калашей» — с этим оружием я хорошо умел обращаться.

Вернувшись, я повел за собой Катьку и Алису, которые несли на носилках Макса. Было ему совсем плохо — он потерял сознание, дышал прерывисто и неровно, По лицу разливалась нехорошая бледность с зеленоватым отливом. По большому счету, это были признаки болевого шока и спазма периферийных сосудов. Но я старался не думать об этом. Все равно помочь нечем.

Ребята на поляне все еще не пришли в себя, когда мы мимо них проходили. Я обыскал их, забрал две рации, оставшееся оружие и патроны. Теперь девушки были вооружены, что само по себе неплохо, а с тыла нам теперь ничего не будет угрожать, даже когда пацаны очнутся. Хотя не думаю, что им теперь придет в голову еще раз отправиться на непонятную для них войну. Намучается государство с ними. Один раз они уже крепко получили по башке за чужой интерес, и припахать их повторно будет непросто.

Заметив в траве очки командира, Алиса не удержалась от ехидной улыбочки. Ей нравилось, что Кирилл постоянно помнил о Хранителях, хотя для нас это было скорее неудобством, чем благоприятным обстоятельством. Наверное, все командиры отрядов, которых мы встретим в лесу, будут носить очки без диоптрий. Логично. Потому что, в отличие от меня, Алиса владела полной невидимостью совершенно другого рода. Было бы глупо забывать об этом.

Мы цепью пробирались через лес под дождем — я двигался первым, иногда сменяя у носилок Алису, а Катька замыкала колонну. Время от времени в шипении раций можно было различить голоса командиров и пацанов. Они переговаривались, передавая друг другу координаты для наиболее эффективного перемещения. Из радиоперехвата я понял, что они шли не вслепую, а вели охоту на нас. Очевидно, Кирилл разработал инструкцию для них таким образом, чтобы она эффективно работала даже в случае его смерти. Он, зараза, с самого начала заложил в план возможность своего окончательного поражения, но создал его таким, чтобы с огромной долей вероятности месть настигла нас на обратном пути.

Сначала я подумал, что можно обойти возвращающийся отряд с ближайшего восточного фланга. Даже с учетом потери времени и увеличения расстояния до Обрыва в этом был немалый резон, поскольку таким образом можно было избежать серьезного вооруженного столкновения, к которому мы не были готовы ни морально, ни физически. Однако все оказалось не так просто. Несмотря на кажущуюся безграничность пространства леса, справа нас отсекали высокие известковые дюны, штурмовать которые с носилками было смерти подобно. А с западного фланга мы не могли обойти противника по той банальной причине, что попросту не успели бы этого сделать — ребята растянулись широким фронтом примерно на километр, перемещаясь небольшими отрядами по четыре-пять человек на расстояние быстрого подхода. По большому счету, с тактической точки зрения они прижимали нас к неприступным дюнам, постепенно сокращая ширину фронта, концентрируя силы и готовя нам жаркую встречу на невыгодных для нас условиях. Если в течение ближайшего часа не придумать адекватных мер противодействия, мы окажемся зажатыми между дюнами и уплотненными боевыми порядками противника Тогда единственным выходом будет зарываться в окоп и занимать глухую оборону. Но и это не было выходом, поскольку с каждой минутой жизнь покидала Макса. У нас не было времени ни на что. У нас было время и силы только добраться до Обрыва и эвакуироваться из сферы взаимодействия. Если бы нам никто не мешал, если бы не отнимал драгоценного времени, мы бы успели и справились. Атак...