Игорь Поль: Путешествие идиота (Ангел-Хранитель 2)

– Я полицию вызову.

И тогда тот человек бьет его так, что мужчина отлетает назад и толкается спиной в стену дома. Я видел: по визору иногда так дерутся. Генри говорит, что по-настоящему так не получится. Что это кино. Значит, этот человек работает в кино, так я думаю. Так странно: человек в зеленом меньше ворчливого мужчины, а тот отлетел от него как мячик.

– Сержант Заноза, сэр! – говорит мне этот человек, – С вами все в порядке?

Я не знаю, что мне сказать ему в ответ. Может быть, он так знакомится со мной?

– Меня зовут Юджин Уэллс. Я здесь живу, – я показываю рукой на свою калитку неподалеку.

Мужчина с красной шеей, тем временем, забыв про яблоки, шатаясь бредет прочь.

– Вы ведь офицер, не так ли? – спрашивает человек в необычной одежде, – У вас жетон на шее.

Что-то отзывается во мне на слово «офицер».

– Капитан Уэллс. Личный номер 93/222/384. Третья эскадрилья второго авиакрыла, «Нимиц», планета базирования Джорджия, – говорю я словно во сне. И сам себе удивляюсь – что это я несу?

– Я так и думал, сэр. Таким скотам лучше не давать спуску, сэр. Дай им волю, они на шею сядут, – сержант кивает через плечо на улепетывающего мужчину.

Я не знаю, что ему ответить. Честно говоря, я изрядно сбит с толку. И напуган. На всякий случай киваю.

– Зовите меня Юджин, мистер, – прошу я.

– Как скажете, сэр. Меня зовут Серж. Очень приятно познакомиться, сэр, – вежливо говорит сержант. И протягивает мне руку.

Я смотрю на нее в недоумении. Что-то надо с ней сделать? Сержант помогает мне. Берет мою руку, поднимает, и слегка жмет ее. Совсем не больно.

– Вот так мужчины знакомятся, – говорит он с улыбкой. – И здороваются тоже.

– Ясно, – отвечаю и тоже улыбаюсь я. Серж – классный парень. И улыбка у него настоящая. Кроме той седой женщины, мне никто так больше не улыбался. И я знаю, что теперь крепко запомню, как надо здороваться.

Из магазина выпархивает женщина с пакетом. Ух, ты, какая красивая! Подходит к нам и говорит Сержу:

– Ты опять куда-то вляпался, милый? – а сама улыбается и меня рассматривает.

Мне даже жарко стало. Вот это да! Мне сегодня все улыбаются. Прелесть, а не день!

– Какая-то мразь толкнула офицера, – отвечает ей Серж. И, склоняясь к ее уху: – Раненого…

– Меня зовут Юджин Уэллс, мисс! – я улыбаюсь, как Генри учил, и протягиваю руку, как показал Серж.

Женщина осторожно пожимает мою ладонь.

– Очень приятно, Юджин. Меня зовут Лотта, – улыбается она немного растерянно.

Неуверенно косится на Сержа. Тот делает ей знак бровями. Незаметно. Но я-то не совсем дурак, я все вижу. Но нисколько не обижаюсь на него.

– Ребята с «Нимица» меня в Эскудо крепко выручили, – говорит Серж.

Я снова не знаю, что ему ответить. Слова он говорит знакомые, вот только они никак в моей бестолковке правильно не выстраиваются. Мне бы чего попроще. Я ведь вовсе не идиот. Я даже таблицу умножения знаю. Просто со мной покороче говорить надо.

– Хорошая музыка у вас, – я показываю на их машину с раскрытой дверцей.

– Это Серж у нас любитель, – смеется Лотта.

– Это очень старая музыка, – говорит Серж. – Певицу звали Дженис Джоплин. Это исполнялось очень давно. Сейчас так не исполняют.

– На прошлой неделе? – спрашиваю я.

– Нет, еще раньше.

– Месяц назад?

– Опять не угадали, Юджин, – улыбается он. – Несколько веков назад. Около четырехсот лет. Это была очень популярная певица. Очень. Просто идол для некоторых.

Я напряженно думаю, что означает – «четыреста лет». Больше, чем «месяц», я представить себе не могу. Когда больше месяца – это уже очень давно. И еще я не знаю, что такое «идол». Но все равно улыбаюсь. Мне даже притворяться не нужно. Такие они классные люди.

– Я больше месяца не очень знаю. Знаю, что очень давно. Но мне все равно нравится. Я попрошу Генри найти такую.

Лотта смотрит на меня внимательно-внимательно. У нее такие глаза – когда я на них смотрю, кажется, вот-вот утону.

– Генри – это ваш врач?

– Нет. Не знаю. Он часто ко мне приходит. Мы с ним в слова играем. Вы знаете, что такое «палуба»?

– Я знаю, Юджин, – приходит на помощь Лотте Серж, – это такая большая площадка в верхней части корабля. Широкая и большая.

– Вы, наверное, сладкое любите, Юджин? – спрашивает Лотта.

– Очень. Только Генри мне не разрешает много сладкого. Я мороженое люблю. Шоколадное.

– А домашнее варенье и компот вы любите? – спрашивает она.

Почему-то мне кажется, что Лотта спрашивает не просто так. Знаете, как бывает, – тебя спрашивают о чем-то, а ответа не ждут. Спрашивают, а сами надеются, что ты промолчишь, потому что иначе придется дальше с тобой говорить. Когда так спрашивают, я не люблю отвечать. Просто молчу. И со мной больше не разговаривают. А тут совсем по-другому.