Андрей Морголь - Арсенал Эволюции II. Путь Шамана.

— Надо же, — поразмыслив, сказал Нес. — А я об этом как-то и не подумал. Так ведь хорошо же! Значит, мы с ней увидимся!

Северянин засиял радостной улыбкой.

— Смотри, как бы в первую очередь нам не увидеться с трупом колдуна. Мара несравненно разрывает глотки. Боюсь, даже чары его не спасут.

— А, ну да, — с каким-то безразличием согласился Нес и пожал плечом.

— Постой-ка, — раздражённо поморщился Шаман. — Твой тон… Ты вообще желаешь излечить свою болезнь? А то не вижу рвения. Словно тебе всё равно.

— Хочу, конечно! — заверил северянин. — Просто, понимаешь… я не очень-то верю, что колдун сможет мне помочь…

— Да? И во что же ты веришь? — Сашка едва сдерживал себя, чтобы не отвесить маленькому спутнику хорошую затрещину.

Как же? Столько стараешься, да не ради себя, любимого — для совсем другого человека, причём фактически безвозмездно! Такие акты альтруизма в Сашкиной биографии можно перечислить по пальцам. А в ответ просто нечеловеческое безразличие что к чужим потугам, что к собственной жизни. Вот не верю — и всё.

— Погоди, дай сам догадаюсь, — Сашка не дал другу ответить. — Оба полушария в твоём черепе наперебой велят уверовать в тайну семи печатей. В то, что лекарство запрятано именно там, среди прочих секретов и ценностей.

— Конечно! Никак не возьму в толк, почему ты сам этого не осознаёшь?

— Просто я не псих…

Шаман устало вздохнул и дальше брёл молча. Что-то доказывать спутнику он посчитал бесполезным. Да и вообще, на Сашку опять накатило стойкое ощущение разочарования во всей их затее. Один товарищ кроме ветхих мифов не замечает ничего на свете, а вторая крутится под носом и всё норовит влезть куда не следует со своим патриотизмом. Сейчас землянину хотелось одного: как можно быстрей закончить начатое. Всё-таки он совершенно не привык бросать дела на полпути.

В данный момент Сашка чувствовал себя родителем, который таскается со своим чадом в поисках прививочного кабинета по хитроумным закоулкам поликлиники. А что, картина едва ли не идентичная. Ребёнок орёт, вырывается и отчаянно сопротивляется, до него в упор не доходит, что всё делается ради его же блага. Да и куда там понять? Он хочет домой, к монитору компьютера, ибо наивысшим благом считает прохождение очередного уровня любимого квеста про семь печатей. А эти ваши прививки делайте себе сами.

Вишары вели путников довольно долго. Шаман только поспевал считать и запоминать повороты. А ещё, как не прислушивался землянин к своим ощущениям — ему не удавалось определить каких-либо намёков следования за ними приёмной дочери нордунгов. Неужели Ялка действительно решила вернуться в родное племя? Да и слежки давно тянувшегося по пятам неизвестного существа Сашка тоже не чувствовал, причём уже с полдня. Этот факт вызывал некоторые подозрения. Куда же делся настырный попутчик? Очень мрачные вырисовывались варианты.

Через пару часов пути дикари вдруг остановились в одной из пещер, абсолютно ничем не отличающейся от прочих в подземельях Ледяных скал. Поначалу они молча мялись на месте, затем принялись тихонько перешёптываться на своём гортанном языке. Наконец, спустя несколько минут обсуждения, один из них обратился к Шаману:

— Этот проход ведом только нашему племени. Пообещай, что никому не расскажешь?

— Ещё один, — фыркнул Саня. — Могу пообещать одно: если сейчас не приведёте нас к своему поместью, ваши головы покинут насиженные места и отправятся в самостоятельное путешествие.

Воин что-то разочарованно проурчал под нос и повернулся к товарищам по оружию, многозначительно разводя руками. Переговоров не вышло.

Перекинувшись ещё парочкой фраз, черношёрстые дикари подошли к стене пещеры. При внешнем рассмотрении серая скальная порода не выдавала в себе никаких признаков секретного перехода. Там воины опять организовали небольшое обсуждение, в процессе которого решили для себя что-то важное, уверенно закивали друг другу и подняли взгляды вверх. Один из вишаров с сомнением посмотрел на гладкокожих, словно его до сих пор терзали сомнения: стоит ли раскрывать незнакомцам тайны племени в угоду сохранения собственной жизни. Наконец, воин собрался. Он задумчиво почесал затылок и принялся резво карабкаться вверх по стене, цепляясь за едва заметные выступы. Взобравшись на высоту двух своих ростов, дикарь вдруг взял — и неожиданно исчез! Это явление ничуть не смутило его последователя, который с не меньшей ловкостью влез на то же самое место и также потерялся из вида. Оставшиеся пятеро вишаров последовали примеру товарищей.