Иар Эльтеррус - Росская империя (сборник)

Так дальше и пошло… По прошествии очередных пятнадцати лет неизвестная сила переносила Вирта в новый мир. Он не старел, ни разу не болел, не получил ни одной раны. Казалось, ничто не в силах нанести ему вред — несколько раз странник в отчаянии пытался покончить с собой. Однажды повесился и провисел четверть часа, не испытывая при этом никаких неприятных ощущений, после чего перерезал веревку — дальше висеть смысла не было. В другой раз несколько раз ткнул в себя мечом — толку оказалось не больше. Меч изгибался, скользил мимо тела и, в конце концов, сломался. В одном из индустриальных миров Вирт выстрелил себе в голову — пистотет дал осечку. И это неизменно повторялось, сколько бы бывший археолог ни пытался что-либо сделать с собой. Неизвестная сила охраняла его от любых опасностей, ничем больше не проявляя себя.

Тогда Вирт попытался найти хоть какой-то смысл в происходящем — должна же быть во всем этом хоть какая-то логика! Не случается такое без причины. Однако после сотни лет безуспешных попыток что-либо понять руки у него опустились. Не было никакой причины — и все тебе тут! Его без цели и смысла носило по разным мирам — бессмертного и неуязвимого. А после того, как выжил в эпицентре ядерного взрыва, странник окончательно убедился в своей неуязвимости. Сколько раз Вирт в отчаянии кричал в небо, то проклиная Создателя, то умоляя дать умереть или хотя бы сообщить почему с ним все это происходит. Создатель молчал. В конце концов странник уверился, что просто оказался не в том месте и не в то время.

Затем он переместился на очередную полудикую планету и на долгие годы погрузился в апатию, перестал заботиться о чем-либо, просто тупо сидел на поляне в лесу, невзирая на время года, и смотрел в никуда. Увы, даже потосковать вволю Вирту не дали — он быстро прослыл среди местных жителей святым отшельником. Как же, сидит человек на снегу в лютый мороз и не замерзает! Селяне начали носить страннику провизию, спрашивать совета в разрешении своих нехитрых проблем и вообще всячески не давать покоя. Он нехотя отвечал и помогал, не привык игнорировать других людей, никогда этого не умел. Вот и встал на защиту лесной деревни, когда пришла ватага любителей поживиться чужим добром. Те, убедившись, что им противостоит неуязвимый воин, в ужасе бежали с воплями "Колдун!". А местные еще больше убедились в "святости" Вирта. Следующий переход он встретил с немалым облегчением — надоело быть затычкой в каждой бочке.

Еще на одно обратил внимание странник. Его никогда не выбрасывало на планеты, вышедшие в космос. На приближающиеся к этому — случалось. Неужели и это проявление неизвестной силы, швыряющей Вирта из мира в мир? Видимо, да. Он даже решился провести эксперимент, оказавшись на планете, создавшей к этому времени ядерное оружие. Легализовавшись, Вирт стал ученым и попытался сдвинуть с места космическую программу. Не смог! Все, казалось, было против — от технологических недостатков местного производства до международных отношений. А когда ему, преодолев множество препятствий, удалось вплотную подойти к запуску первого спутника, началась большая война. С применением ядерного оружия… И странник долго корил себя: не из-за его ли эксперимента произошел этот кошмар? Не он ли виноват в гибели миллионов человек? С тех пор он просто жил, не пытаясь что-либо изменить. В каждом из миров. Устраивался и старался принести окружающим как можно меньше вреда.

После последнего переноса Вирт оказался на планете, которую ее жители называли Землей. В стране со странным названием Советский Союз. Но раньше она звалась совсем иначе — Россией или Российской Империей. По местному календарю шел 1928 год. Сходство имен Росс и Россия сразу насторожило странника. А затем выяснилось, что и языки двух стран очень похожи. Многие росские слова явно имели русские корни. Или наоборот? Странник не сумел этого выяснить, так как линвистику знал постольку-поскольку.

Легализоваться в СССР Вирту удалось с большим трудом, но все же удалось — он выдал себя за крестьянина из глухой сибирской деревни, возле которой появился после перехода. Паспорт после введения паспортизации получил в Иркутске. Но с каждым днем жизни в России он испытывал все более сильное чувство дежавю. Слишком много похожего на росское встречал. Обычаи, праздники, поговорки, идиомы, традиционная одежда, национальные блюда. Масленницу хотя бы взять. Те же тройки с бубенцами, те же блины, да и многое другое. Были, конечно, и отличия, но они не отменяли главного. Вирт терялся все сильнее.