Светлана Прокопчик - Русские ушли

Связь оборвалась, но монитор еще мерцал. Майкл швырнул в него линкер. Компьютер жалобно хрюкнул. Во все стороны разлетелись брызги жидкого наполнителя. Возникшая пробоина тут же начала затягиваться: умная техника занималась авторемонтом. Майкл наблюдал за процессом и виртуозно ругался.

А день, между прочим, начался замечательно.

И не только начался. Вообще все было просто замечательно, пока не позвонил отец!

Отец разозлил, а хамье, сидящее за диспетчерским пультом базы, добило. Лучше бы с базой переговоры вел референт, у него терпение профессиональное. А Майкл после такого тона срывает зло на оборудовании.

У него уже вошло в привычку отыгрываться на компьютере. Чертов монитор он разбивал уже раз двадцатый, наверное. Но раздолбать машину вконец не получалось, что доводило Майкла до приступов бещенства.

Он оглянулся, поискал взглядом что-нибудь безусловно подходящее для правильного погрома. Вывести из строя компьютер ему казалось важней, чем разобраться с причиной дурного настроения.

Тут же, прямо в кабинете, находился мини-музей с некоторыми образцами продукции. Экспонаты были исправны, заряжены и готовы к демонстрации. Майклу нравился древний, но предельно надежный агрегат — автомат. Такие фирма выпускала в середине двадцать первого века по лицензии российских разработчиков. Майкл искренне уважал все русское: по материнской линии он происходил именно из этого загадочного народа. Его почтение распространялось так далеко, что, достигнув совершеннолетия, он перекрестился в православие.

Он открыл витрину и вытащил приглянувшуюся игрушку. Автомат лег в ладони. Медленно, наслаждаясь каждым движением, Майкл передернул затвор. И нажал на спусковой крючок.

Ему доводилось пользоваться огнестрельным оружием, поэтому отдача нисколько не удивила. Ствол гульнул куда-то вверх. Полоса некрасивых пулевых выбоин дымной линией перечеркнула стену. От пороховой гари набежали слезы, а от грохота заложило уши. Однако Майкл расслышал, как чертов компьютер вякнул что-то недовольное. Вякнул, крякнул и испустил дух.

Слева внизу, за рабочим комплексом Майкла, робко помаргивал аварийный индикатор — не компьютер, а так, помесь калькулятора с пишущей машинкой. Говорить аварийник не умел, на слух один голос от другого не отличал. И вообще был настолько убог, что Майкл, поначалу возжелавший свести счеты со всей техникой в кабинете, пожалел страдальца. Перегнулся через стол комплекса, чтобы разобрать сообщение на экране. «Главный блок поврежден с потерей функциональности. Авторемонт невозможен. Обращение к сервисному центру невозможно. Пожалуйста, вызовите представителя фирмы-изготовителя для замены поврежденных блоков».

— А! — радостно воскликнул Майкл и тут же мстительно добавил: — Хрен тебе, а не представитель. Достал ты меня, ясно?!

Сзади раздался нечленораздельный возглас — нечто среднее между придушенным воплем ужаса и звонким хныканьем. Такой звук могла бы породить наполовину удавленная жертва маньяка. Майкл обернулся, увидел своего референта. Парень стоял в загадочной позе — нагнувшись вперед, стиснув коленки. Надо полагать, чтоб скрыть подмоченные штаны.

— Я на базу, — бросил Майкл. — Чтоб к моему возвращению было чисто. А эту дрянь, — он ткнул аристократическим пальцем в бывший монитор, — не вздумай ремонтировать. Он мне такой больше нравится.

И с чувством выполненного долга покинул кабинет. На душе было легко, как после сдачи налоговой декларации, в голове ясно, как после бурной ночи с опытной красоткой. Он даже насвистывал что-то под нос — впрочем, бездарно. Музыкальными талантами Господь его обделил. «А вот референт у меня дурак, — думал Майкл. — Надо бы его заменить. Ну да ладно, пока не приперло. Хотя до чертиков интересно, как он справится с заданием? Окультурить помещение, в котором одна из стен расстреляна, не каждому по плечу. Если сумеет выполнить каприз шефа, можно и оставить дурака».

Добравшись до ангара, Майкл заглянул в бар, где обычно коротала время транспортная обслуга. Нашел взглядом Зоули, личного пилота, с которым не расставался последние три года. Тот с непроницаемым лицом отставил недопитый кофе и направился к служебному выходу.

Майклова яхточка, габаритами почти катер, отдыхала в персональном стойле, блестя полированными боками. «Красавица», — привычно улыбнулся Майкл. Любил он свой компактный звездолет. Маленький, как игрушка, однако перегон от Земли до Сигмы-Таурус кораблик делал без дозаправки. Если, конечно, не закладывать крюк в сторону Ста Харь. Но это отдельный разговор.