Гай Хейли - Только кровь

Скоро почти все орки лежали мёртвыми, жадный пепел впитывал их кровь и машинные масла. Над их телами он увидел Озрика. Тот в одиночку направился на короля орков. Один он был в опасности. Ксенос схватил отважного Храмовника массивной клешнёй, разрезая лезвиями-ножницами броню на предплечье. Озрик повис, его доспех пробили в трёх местах. Он без всякого эффекта молотил зелёнокожего ногами, его проклятья громко раздавались в ушах Браска.

Зубья цепного меча Браска забила жёсткая плоть зелёнокожих. Мотор опасно выл, из его выхлопа показался дым. Брат меча выключил клинок, не дав ему перегореть, отстегнул цепь, прошептал извиняющую молитву и отбросил оружие в сторону. Храмовник бросился на помощь брату, на бегу вогнав новую обойму в болт-пистолет. К тому времени как он выхватил из ножен боевой клинок, бронированные усиленные ноги быстро приближали его к вожаку.

Озрик оставил попытки освободить руку и потянулся за гранатой. Браск прыгнул и врезался в скрап-броню орочьего короля. Лязг от столкновения был подобен удару колокола в храме воинственности. Зелёнокожий пошатнулся. С удивительной скоростью он обернулся и швырнул Озрика прямо в голову Браска. Брат меча пригнулся, не переставая стрелять. Озрик врезался в префабрикатум, оставил на нём вмятину и брызги крови и упал на землю. Болты Браска выбивали искры из брони вожака и взрывались, не причиняя ни малейшего вреда. И всё же один нашёл слабое место. Куски плоти разлетелись в разные стороны, но зелёнокожий даже не замедлился. Какую бы боль он сейчас не испытывал, она только ещё сильнее разожгла его ярость и вожак ещё быстрее бросился к Браску. Из грубых клапанов его доспеха со свистом вырывался пар.

Брат меча уклонился от атаки — гигантские ножницы лязгнули в считанных дюймах от его шлема — и ударил ножом, целясь в предплечье и щель в локте, где виднелась грязная зелёная кожа. Орк оказался слишком ловким, и клинок попал в броню. Её толщина пристыдила бы танк. Боевой нож Браска оставил на металле яркую серебреную полосу, сняв длинный виток металлической стружки, но и только. Ксенос ответил ударом тыльной стороной руки, устремив кулак с когтями в грудь космического десантника. Астартес отлетел назад и рухнул на землю, на визоре замигали предупреждающие руны. Изображение прыгало, статические помехи и кровь, залившая линзы, мешали видеть. Орк навис над Браском и потянулся за своей добычей. Схватил одними ножницами за шею, а другими за бедро. Победно взревев, орочий король поднял Храмовника над головой и держал, чтобы все рабы смогли лицезреть его триумф.

— Прости меня, Император, когда мы встретимся, — воскликнул Браск, — ибо мало я крови пролил во имя Тебя.

Он приготовился, что ножницы сожмутся, сокрушив металл и плоть. Но ничего подобного не произошло. Вожак застыл. Брат меча повернулся, броня визжала об острые лезвия клешней.

Орочья морда всё ещё кривилась в триумфе, большая бронированная челюсть распахнулась, собираясь исторгнуть рёв, вот только язык вывалился наружу. Из разинутой пасти поднимался белый дымок — единственный след смертельного снайперского выстрела. Труп не упал сразу из-за доспеха. И всё же туша начала медленно заваливаться назад со всё ещё пойманным в ловушку Браском.

— Простите меня, повелитель, — раздался в воксе голос Маркомара. — Пришлось ждать удобного случая.

В его словах появилась сталь, которой не хватало прежде.

— Что ж ты сумел отомстить, послушник, — ответил Брат меча.

— Так и есть. Слава Императору.

В этот момент Браск понял, что Маркомар, в конечном счёте, справится.

К тому моменту, когда он высвободился из хватки мёртвого вожака, враги обратились в бегство. Их короля повергли, его отряды пали, и меньшие орки дрогнули и бежали, оставляя на поле боя множество трупов. Яркие лазерные лучи и тяжёлые болты прикончили немало беглецов, выжившие йопальцы смеялись над удирающими зелёнокожими. Храмовники остались рядом с грузовиками. Донеал и Санно работали в паре, добивая отставших и раненых ксеносов. Донеал показал себя свирепым и умелым. Он станет отличным боевым братом.

Только убедившись, что сражение закончено, Браск направился к Озрику.

Озрик лежал, вытянув ноги. Ему удалось принять сидячее положение, так чтобы силовой ранец упирался в стену, но и только. Глубокие пробоины в броне искрились. В них виднелось красное мясо.

— Это было глупо, брат. — Браск перезапустил мерцающий дисплей шлема. Затем опустился на колени рядом с молодым космическим десантником и стал изучать жизненные показатели своего бывшего ученика и друга. Оба сердца бились слабо, дыхание неровное. Доспех накачивал Храмовника медицинскими препаратами из фармакопеи, но раны оказались слишком тяжёлыми и ни лекарства, ни врождённые дары тела не могли остановить кровь. Ярко-красная жидкость лилась из трещин в броне, окрашивая землю. Её было слишком много.