Лариса Петровичева - Изгнанник

Художник Оксана Ветловская

Дизайн: Юлия Межова

© Антон и Лариса Петровичевы, 2014

© ООО «Издательство ACT», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru )

Аальхарн, 1220 год от прихода Заступника

Дождь, зарядивший два дня назад, казался бесконечным. Не верилось, что где-то за низкими, тяжелыми тучами, которые почти цеплялись за крыши домов толстыми клокастыми животами, существует беспечная синева неба и яркое солнце. По Аальхарну шла осень, долгая, мокрая и унылая. В такую погоду хочется устроиться где-нибудь в тепле, у жаркого камина и читать толстые мудрые книги, запивая старинную мудрость травяной настойкой.

Мысль о настойке несколько улучшила настроение отца Гнасия. Он поправил капюшон плаща, хотя это было уже бесполезно, ручейки воды давно попали под одежду, и пошагал дальше к монастырю. Отец Гнасий ходил в деревню читать отходную по умирающему и теперь, возвращаясь домой, философски размышлял о том, что в такую погоду смерть похожа на мрачную картину, на которой вся природа уходит в сон и красные облетающие листья струятся по земле за похоронной процессией.

Вдали за деревней заворчал гром, и отец Гнасий прибавил шага. По брюху тучи, которая нависла над монастырем, пробежала изломанная змейка молнии. Отец Гнасий зажмурился и помотал головой: ему показалось, что молния была насыщенно сиреневого цвета. Дождь припустил еще сильнее, и в этот момент в небе грохнуло так, что отец Гнасий упал на колени и осенил лицо кругом.

По небу разливалось величавое сиреневое зарево. Ночь превратилась в день; теперь отец Гнасий видел каждый камушек на дороге и каждую травинку на обочине. Сиреневые волны света выплывали из туч, и казалось, что это небесное воинство торжественно расправляет крылья, готовясь к атаке.

– Заступник великий и всемогущий, – торопливо зашептал отец Гнасий, нашаривая на поясе четки. – Сохрани мою душу, укрепи мое сердце. Не дай погибнуть от зла.

Гладкие костяные шарики четок выскальзывали из трясущихся пальцев. Свет становился все ярче – горний, запредельный, он почти внушал ужас. За тучами что-то загудело, словно огромный дракон проснулся и издал трубный рев, требуя еды, а потом раздался хлопок, и все померкло. Удивительное сиреневое зарево погасло, а дождь стал лить еще сильнее.

На дороге, перед коленопреклоненным отцом Гнасием кто-то был. Несколько мгновений назад дорога была пуста, и отец Гнасий протер глаза, полагая, что ему просто мерещится. Однако тощая фигурка в странном оранжевом одеянии никуда не пропала. Она шевельнулась, и отец Гнасий увидел, что на земле перед ним сидит мальчик. Самый обыкновенный ребенок лет десяти, его сверстники постигали грамоту в монастырской школе.

Это и было самым необычным. После сиреневого сияния отец Гнасий готов был увидеть Заступника во плоти, колесницу святой Агнес, запряженную драконами, или архидуха Мехаля с копьем и мечом, но никак не дитя. Впрочем, наверняка дело было в том, что Заступник услышал его молитву и в мудрости своей показал именно то, что слабая и грешная душа отца Гнасия способна была вынести.

Мальчик поднял голову и посмотрел на отца Гнасия. Да, это был самый обычный ребенок, худой светловолосый парнишка, вот только глаза у него были как раз того сиреневого цвета, который несколько минут назад разливался по небу, и отец Гнасий окончательно убедился в том, что стал свидетелем чуда.

– Кх'те йа? – промолвил мальчик. Слова были незнакомы отцу Гнасию, который знал несколько языков, живых и мертвых. Они напоминали речь дальневосточных варваров, но все же не были ею.

– Не бойся, – мягко сказал отец Гнасий. Сейчас важна была интонация, а не смысл слов. – Не бойся, малыш, все хорошо.